Мамба побеседовал с хозяином таверны и вернулся к столу, за котором расположились трое из пяти наемников и Трицитиана с Лисой. Двоих бойцов чернокожий великан оставил сторожить фургоны.
– Какие вести? – мрачно спросила невеселая арт-три, поправляя свой костыль, стоявший у стены и попытавшийся только что упасть.
– Вести самые разные. – пробасил Мамба, опуская свой зад на табуретку, которая страдальчески заскрипела под весом великана. – Есть плохие, а есть очень плохие.
– А хорошие? – слегка обиженно спросила Лиса, шуруя ложкой в своей тарелке.
– Хорошие тоже есть – мы все живы и почти добрались до нашей общей цели.
– Что там за плохие? – осведомилась Трица.
– Война на южных границах Ваниции ведет к разрухе и беззаконию, которые докатились даже сюда. Дороги между Йохом и Фельдбоном неспокойны, за последние недели были ограблены два каравана. Не говоря уже про одиноких путников, что пропадают без вести. Разбойники шалят на тракте. – с тяжелым вздохом ответил великан.
– Тогда какие вести очень плохие? – с нарастающей тревогой спросила арт-три.
Мамба подозрительно огляделся по сторонам и понизив голос почти до шёпота, ответил:
– Говорят в окрестностях бродит вупырь.
Правая бровь Трицитиана медленно поползла вверх.
– А ты часом новости местами не попутал? – уточнила женщина. – Бандиты – это очень плохо. А вупырь… Кому вредят бабкины сказки? – фыркнула она.
– Бандиты – это люди, обычные из плоти и крови, живые. Я могу одолеть живых. Но вупырь совсем другое дело. – Мамба нащупал у себя на шее какой-то медальон и крепко сжал его в своей огромной ладони. Темные глаза велика испуганно забегали по сторонам. – Вупырь мертвый. Я не знаю, как одолеть мертвеца.
– Мертвеца одолеть очень просто. – опять фыркнула арт-три. – Берешь лопату и зарываешь.
– Кто такой вупырь? – заинтересованно спросила Лиса, выскребая остатки каши из своей тарелки.
– Вупырь, упырь, вурдалак, вампир в фольклоре разных народов их именуют по-разному. – пояснила Трицитиана со сквозящим в голосе скептицизмом. – Считается, что это оживший покойник, который нападает на живых.
– Ааа! – обрадовалась девочка. – У нас их зовут – убер. Мама в детстве пугала меня такими сказками.
– Не сказки это, маленькая красавица. – с дрожью в голосе пробасил Мамба. – На далеком юге, на границе с Ханда-аром есть темные колдуны, что с помощью магических снадобий поднимают покойников и подчиняют своей воле. Человек после смерти становится марионеткой, рабом колдуна, безвольным и тупым.
– Вот кстати о тупых. – вспомнила Трица. – Как там Аргилай со своим азартным недержанием?
– Когда я проходил мимо молодого Лаи, он выигрывал. – пожимая могучими плечами, сообщил великан. – Уверен ему все еще благоволит удача.
– Постучи по дереву. – посоветовала арт-три.
– Я не суеверный. – махнул рукой Мамба.
– Ну да, ну да. – фыркнула Трицитиана.
Тем временем ситуация складывалась совсем не в пользу Аргилая. Юноша колебался несколько мгновений, а затем потянулся за своим арбалетом.
– Ставлю на все! – решительно произнес Лаи и выложил на стол оружие. – Арбалет против всех монет. Принимаешь?
– Хм… – единственный оставшийся противник – молодой мужчина с орлиным носом и густыми бровями, задумчиво погладил подбородок, поросший густой черной щетиной. Южанин с интересом осмотрел необычное оружие. – Какой любопытный экземпляр.
– Рычажный механизм гномьей работы, ложе из светлого Мурдского дуба. – пояснил юноша, с волнением понимая, что делает самую большую ошибку в своей жизни. Но иначе он не мог. Волна азарта подняла его на невиданную ранее высоту успеха, осыпала брызгами десятков монет, а затем с размаху долбанула о скалы проигрыша и неудач. У Лаи не осталось ни одной монеты, а под кожаным стаканчиком лежала последняя игральная кость. Впрочем, у соперника тоже была последняя кость. Пан или пропал, все или ничего, удача или бездна отчаяния – это увлекало, пьянило и манило. Аргилай просто не мог отступить. – Принимаешь ставку?
Носатый противник, хитро прищурившись, глянул на юношу и ответил:
– Играем, друг!
Аргилай улыбнулся, как умалишённый, и чуть-чуть приподняв свой стаканчик, посмотрел на игральный кубик. На верхней части игральной кости четко виднелись шесть точек. Юноша был уверен, что удача вновь повернулась к нему нужным местом. Следовало не растеряться и пристроиться. Тем более, что для этого у него были все шансы.