Женщина недоуменно посмотрела на розу, ее взгляд потеплел, а складка между рыжих бровей разгладилась.
– Те несколько часов твоего общества, что Создатель преподнес мне, как ценнейший дар, я посвящу чтению стихов, о богиня севера! – с придыханием закончил свою речь южанин, уже успевший удобно расположиться в фургоне.
Щеки Трицитианы покрыл легкий румянец. Наемница смущенно улыбнулась и почти, что проворковала:
– Дорога действительно утомила меня. Я не против компании хорошего человека.
– В смысле? – опешил Лаи от столь резкой смены настроения своей наставницы. – А меня ты в фургон не пускала.
– И сегодня не станет исключением. – помрачнев, ответила женщина. – Ты просил принять Муху – я принимаю. А сам выйди и закрой дверь.
Аргилай кивнул и выскочил из фургона. Юноша никак не мог понять свои чувства. С одной стороны, все прошло просто замечательно, и клятва данная Мухе пока исполнялась. Но с другой стороны одна мыль никак не давала покоя: «Не мог ли этот южанин, так ловко доставший розу из рукава, столь же легко подменить или перевернуть игральную кость под стаканчиком во время партии в Стук-Постук?»
Фургоны тронулись, поселение Йох, со своей многолюдной таверной, осталось позади. Впереди ждал первопрестольный Фельдбон до которого остался всего день пути.
Быстро смеркалось. Ветер, гонявший весь день по степи пыль и песок, стих. Сумерки встретили караван звенящей тишиной и немноголюдным трактом. А тишина, как известно бывает перед бурей.
– Внимание! – крикнул наемник, идущий в караване первым. – Вижу вооруженных людей!
Кучера, сидящие на козлах, натянули вожжи и фургоны остановились.
– Приготовиться! – громыхнул своим басом Мамба и попробовал, легко ли его огромная двуручная сабля, больше похожая на весло, покидает ножны.
Все всадники рассредоточились вокруг каравана так, чтобы в случае драки легко маневрировать. Однако оружие доставать никто не спешил.
Лиса, сидящая на крыше жилого фургона, достала из промасленного кожаного мешочка тетиву и хитро зажав между ног бронебойный эльфийский лук из Зеленого леса, натянула на него тетиву.
Аргилай снял арбалет с крюка на седле Упрямца, взвел оружие и наложил короткую стрелу, после чего поднялся в стременах во весь рост и попытался разглядеть возможного противника. Со стороны Фельдбона по тракту к каравану двигалось большое пыльное облако. В облаке угадывались силуэты всадников. Юноша пока не мог разглядеть сколько он видит бойцов и чем те вооружены. А вот глазастая Лиса углядела.
– Конные лучники! – сообщила девочка звенящим голоском. – Много. Вот столько! – она два раза сжала и разжала свои кулачки. Затем подумала и показала еще один палец.
– Две дюжины. – догадался Аргилай. Руки юноши, сжимавшие арбалет, вспотели от волнения и оружие принялось выскальзывать.
– Как выглядят? – спросил Мамба, поглаживая, оплетенную рыбьей кожей, рукоять своей сабли.
– Страшные, – ответила варварка, стоя во весь рост на крыше фургона. – Лысые и рожи размалеваны.
– А… – облегченно выдохнул чернокожий великан и перестал гладит рукоять своей сабли. – Эти не страшные.
– Что значит не страшные!? – искренне удивился Аргилай, который наконец разглядел непрошенный гостей.
Те ехали на низкорослых, коротконогих лошадках, сидя на скакунах без седла. Каждый из бойцов действительно был выбрит наголо, а лицо скрывала нарисованная черной краской маска в виде черепа. Справа на поясе у всадников висел колчан стрел, слева короткая сабля в ножнах, а из-за спины виднелся короткий лук, изогнутый в форме буквы «М».
– Очень даже страшные! Прям жуть жуткая! – добавил юноша. – Я бы с такими ночью встретиться не хотел.
– Они не тронут нас. – заверил Мамба.
Тем временем незнакомцы на низкорослых лошадках поравнялись с караваном. Охранники фургонов с подозрением разглядывали вооруженных лысых всадников, а те в свою очередь внимательно всматривались в лицо каждого из наемников, словно пытаясь найти среди них знакомого. Лаи обратил внимание, что весь отряд конных лучников одет в одинаковые черны робы без рукавов и несмотря на хорошее вооружение, ни один из бойцов не имеет доспеха.