В этот момент над полем боя вновь трижды пропел рог Хадна-ара. Черные всадники на холме развернули коней и пустились в обратный путь.
Аргилай так и не сдвинулся с места, он все еще сидел на краю крыши фургона, когда мимо в обратном направлении пронеслись крылатые всадники. Они забрали то, зачем явились – поперек седла одного из воинов безжизненно покачивалось окровавленное тело принца Габриэля. Даже смерть не смогла исказить правильные, красивые черты эльфийского лица. Лица такого знакомого, напоминавшего о чем-то далеком, словно из прошлой жизни. Из той жизни, где Трицитиана была жива и полна сил. Где большой красивый город, далекий от страшной войны, расцветал разноцветными огнями гномьих потех. Город, где Лаи впервые потерял своего друга – потерял Совенка. Где лорд Джордан впервые запустил свои кровавые пальцы в жизнь Аргилая, ломая судьбы и калеча людей.
Медленно, но неотвратимо, в груди продолжало нарастать непонятное ощущение.
А теперь Джордан отнял у него Трицу. И война только начинается. Что будет дальше?
Аргилая уже колотило крупной дрожью. Зубы стучали. Побелевшие пальцы, впивались в край крыши. Из глаз текли слезы, чертя светлые дорожки на грязном лице.
Скоро у него отнимут остальных друзей, погасят задорную улыбку юной Лисы, а затем… Затем Лаи услышал и увидел то, что заставило чувство в груди, раскрыться пламенным цветком и наполнить тело огненным шквалом.
Получив спасительный пинок от Аргилая, Лиса грохнулась с высоты фургона и хорошенько приложилась затылком. Проведя несколько долгих минут в беспамятстве, девочка с трудом пришла в себя и медленно приподняла голову, пытаясь сообразить где она и что случилось. В нос ударил запах свежей крови и смрад испражнений. Лиса наморщила свой маленький конопатый носик и попробовала пошевелиться. Это получилось, но с большим трудом. Ноги девочки оказались придавлены чем-то тяжелым, теплым и мокрым.
– Тише милая, лежи, не шевелись. – раздался над ухом смутно знакомый, хорошо поставленный голос.
Но Лиса была бы совсем не Лисой, если бы сразу послушать дельного совета. Девочка еще сильнее приподняла голову и пискнула от отвращения и испуга. Сорвавшись с крыши, она оказалась возле здоровенного колеса фургона луноликого Марселя Роже, среди множества трупов, застывших в самых разных позах.
– Тише! – настойчивым шёпотом повторил Звездочет, лежащий рядом. – Заметят.
Земля под промокшей спиной варварки затряслась мелкой дрожью. Раздалось лошадиное ржание, перезвон сбруи и быстро приближающийся перестук сотен копыт. Когда шум утих, Лиса вновь сделала попытку оглядеться по сторонам и увиденное, заставило ее подняться на локтях, а затем выдернуть ноги из-под трупа Додо и встать.
Всадника девочка узнала сразу. Пусть и без крыльев, но бойцы в точно таких же черных доспехах приходили к вождю ее племени на разговор. На разговор, после которого Сыновья Черного Медведя отправились в поход через горы. Да и этот шлем, похожий на ведро с заостренным дном, спутать с другим было нереально. Несколько таких жестянок валялись на пепелище дома отца Трицитианы. Лиса понятия не имела кто этот всадник и откуда явился, но в одном была уверена точно – он враг. И сейчас на седло скакуна черного врага, южане грузили тело рыжеволосой женщины в окровавленной кольчуге. Тело той, кто из злейшего врага стал для Лисы, самым близким другом, почти даже матерью.
Бронебойного ростового лука из Зеленого Леса поблизости не оказалось. Варварка подхватила с земли, оброненное кем-то копье и молча ринулась в атаку, нацеливая острый стальной наконечник в спину одного из южан.