*
*
*
*
200 Кожа с костями только одни у него оставались.
Выйдя из дома, он тут же сел в дверях на пороге —
Так подогнулись колени, окутал обморок темный.
Он подумал, что это земля под ним закружилась,
И погрузился в сон внезапный, слабый и тихий.
205 Лишь они увидали его, кругом обступили
И поразились. А он, с трудом собравшися с духом,
К ним обратился и речь произнес с таким прорицаньем:
«Слушайте вы, из всех эллинов лучшие! Ежели только
Правда, что это вы, кого повеленьем суровым
210 Властно ведет на Арго за колхидским руном предводитель
Ваш, Ясон. К прорицаньям своим еще я способен,
Разум мой не угас. Хвала тебе, о владыка
Сын Латоны! К тебе припадаю я в тягостных муках.
Ради Гикесия Зевса, который нещаден к несчастным,
215 Ради Феба молю* вас и самой ради Геры —
Тех, кого более всех должны вы славить в дороге, —
Мне помогите! Спасите несчастного мужа от скверны!
Не отплывайте отсюда, покинув меня в небреженье!
Ведь не Эриния только* пятой на глаза мне ступила
220 И неизбывную старость велела влачить мне до века, —
Горе другое, горше всех, надо мною повисло:
Гарпии пищу мою из самых уст похищают.
В дом мой слетясь отовсюду погибелью несказанной!
И не придумаю я, помочь чем. Легче, наверно,
225 Сам от ума своего я скрыл бы заботу о пище,
Чем от них: таковы стремительны птицы в полете.
Если даже они хоть малость еды оставляют —
Мокрая, пахнет она, и запах стоит нестерпимый;
Даже издали став, никто из людей бы не вынес,
230 Пусть даже сердце его выносливей было железа.
Но нужда непреложная ждать меня вынуждает
И, дождавшись, в гадкий живот вмещать эту пищу.
По прорицанью, Борея сыны* от меня их прогонят
И защищать меня станут, являясь мне не чужими.
235 Если Финей я, известный людям добрым достатком
И прорицанием прежде, то я порожден Агенором,
Их же родную сестру, когда я фракийцами правил,
Взял я с приданым в свой дом, Клеопатру, законной супругой».
Агенорид прорек. Печаль жестокую каждый
240 Претерпел из героев, всех сильней — Бореады.
Слезы смахнув, подошли они оба поближе, и молвил
Зет, своею рукой взяв за руку скорбного старца:
«Бедный! Скажу, что несчастней тебя людей нет на свете!
Все же беды такие откуда к тебе привязались?
245 Не оскорбил ли богов* ты случайно опасным безумьем,
Прорицанья давая? Из-за чего они гневны?
Ум содрогается наш, однако помочь мы желаем,
Если всецело на нас божество эту честь возложило.
Людям земным угрозы всегда заметны бессмертных.
250 Вот почему мы не прежде прогнали бы Гарпий прибывших,
Даже очень желая, чем ты бы не дал нам клятвы
В том, что мы этим деяньем не станем богам ненавистны».
Так он промолвил: Тотчас зрачки свои поднял пустые
Старец и, очи раскрыв широко, Бореаду ответил:
255 «Смолкни, дитя, не смей допускать себе в разум такое!
Сын Латоны пусть знает, который меня благосклонно
Прорицать научил! Пусть дурноименная знает
Кера и облако это слепое, прикрывшее очи!
А подземные боги пусть мертвому милость не явят!
260 Вам от богов ничуть за помощь гнева не будет».
Оба затем после клятвы ему помогать пожелали.
Юноши стали пир готовить тут же поспешно
Старцу, добычу последнюю Гарпий. Братья же оба
Встали, чтобы мечами примчавшихся гнать, лишь прибудут.
265 Вот, едва только старец еды коснулся рукою,
Гарпии, бурям ужасным подобно иль молнии вспышкам,
Из облаков налетев, к еде торопливо примчались,
С криком жаждая пищи коснуться. Тут Бореады,
Их над едою увидев, громко оба вскричали.
270 Те же, все пожрав, шумя полетели над морем
Вдаль назад, за собой оставляя все то же зловонье.
Вслед за ними сейчас же вместе два сына Борея
Бросились вслед, мечи обнажив. Неустанную силу
Зевс им ниспослал; без Зевса они не могли бы
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться