*
*
*
400 Грудой сложив, алтарь хранителю общему, Фебу
Соорудили, прозваньем Эмбасию, Береголюбцу.
Ветви оливы сухой поверх алтаря возложили.
А между тем* двух быков уж пригнали из стада
Волопасы Ясона, приказу его повинуясь.
405 Те меж героев, кто был помоложе, волов потащили
К алтарю, другие держали сосуды с водою
И с ячменем для жертв наготове. Ясон, не замедлив,
Начал молиться, воззвав* к Аполлону, отчему богу:
«Внемли, владыка! Недаром в Пагасах и в граде Эсона
410 Ты обитаешь, отцу соименном. В Дельфах недавно
Ты обещал мне, когда я спросил, удачен ли будет
Путь мой, стать нам вождем: не ты ли виновник похода?
В добром здравии нас и Арго вперед поведи же
Ты туда и обратно в родную Элладу. А после
415 Сколько нас домой возвратится, столько и будет
Новых быков тебе в дивную жертву. Дары обещаю
Я для тебя принести несметные в Делос и в Дельфы.
Ныне приди, Дальновержец, и здесь прими нашу жертву!
Мы ее приносим за спуск корабля в благодарность.
420 Дай мне, владыка, удачно поднять причалы в час добрый
По твоему разуменью! Пусть ветер подует попутный!
С ним легко поплывем мы вперед по спокойному морю».
Молвил и вместе с молитвой ячмень заветный подбросил.
425 Двое героев — Геракл с могучим Анкеем — к закланью
Двух быков подвели. Геракл с размаха дубиной
В лоб поразил одного. Тот, рухнув, в землю воткнулся.
Медной секирой ударил Анкей по шее громадной, —
Рядом с первым упал другой с перерубленной щеей.
430 Быстро товарищи их закололи, шкуры содрали,
Мясо на части разъяли, священные бедра сложили.
Вместе все собрав, покрыли распластанным жиром.
Дров наколов, стали жечь. А Ясон совершал возлиянье
Чистым вином. Ликовал Идмон, как пламя увидел.
435 Искрами сыпля, оно от жертв к небесам поднималось.
Благовещающий дым взвивался в багровом сиянье.
Тотчас Идмон не таясь изрек Летоидову волю:
«Вам суждено от богов и дано обратно вернуться
Вместе с руном. Беспредельным будет грядущее бремя;
440 Там, как и здесь, суждено идущим нам испытанья.
Мне же горькою долей придется велением бога
Где-то вдали умереть в пределах земли Азиатской.
Были известны мне беды мои уже раньше по птицам.
Участь моя такова! Я отчизну оставил затем, чтоб
445 Можно мне было вступить на корабль и прославиться дома».
Так говорил он. Пророчеству вняв, веселились герои:
Рады все были домой возвратиться. Лишь Идмона участь
Скорбь вызывала. Уж солнце устойчивый день миновало,
Светлые пашни вновь покрылись тенью утесов,
450 Сумрак вечерний спешил сменить уходящее солнце.
Той порой они все, насыпав на бреге песчаном
Густо листву, возлегли по порядку близ моря седого.
Яства пред ними обильные с чудным вином появились,
Кравчие черпали щедро вино и кружки носили.
455 Пили они, и шумно вразброд меж собою болтали.
Юность ведет себя так, когда на пирах выпивает.
Радостно все веселятся, и нет своеволию места.
Лишь один Эсонид, свое волненье скрывая,
Полный тревоги лежал, печальному мужу подобно.
460 Это подметив, Ид упрекнул его голосом зычным:
«Друг Эсонид! Что за думу в душе обращаешь?
Нам поведай о ней! Неужели тебя подавляет
Страх, подступая? Страх пугает только трусливых.
Пусть он узнает копье мое буйное! Им я в сраженьях
465 Славу других на себя принимаю. Мне и не нужно,
Чтобы Зевес осенял мне копье губительной дланью.
Труд твой не завершен*, коль Ид идет за тобою,
Будь хоть противником бог. Таким меня из Арены
Ты с собою берешь борцом себе на подмогу».
470 Кончил. Руками обеими кубок держа пред собою,
Начал пить, не смешавши вино. Вином оросились
Губы и щеки в темном пушке. Кругом зашумели
Разом все. Поднялся Идмон и в лицо ему молвил:
«О безумец! До срока беду ты себе замышляешь.
вернуться
вернуться
вернуться