— Внимание! Включаю ток! — прозвучал в каюте громкий строгий голос Рындина.
Резко зазвенел сигнальный звонок. Начинается! Взрыв!
Но тревожная тишина не нарушалась ничем. Ни малейшего звука, никакого движения… Глаза путешественников не отрывались от экрана. Галя невольно считала про себя:
— Раз… два… три…
Над склонами возникло черное облако. Оно быстро расширялось во все стороны, закрывая не, бо. И почти тотчас же среди разваливающихся скал блеснула вода. Еще миг — и скал уже не было. Вместо них возникла вертикальная светло-серая водяная стена, от одного склона ущелья до другого.
Эта стена сначала будто замерла неподвижно — и затем всей своей громадой рванулась вперед, наполняя ущелье. Она двигалась по направлению к астроплану невообразимо быстро, не уменьшаясь в высоте. Галя расширившимися глазами смотрела на экран перископа, ее сердце замирало от тревожного ожидания.
Вот верхняя часть водяной стены, достигавшей в высоту не менее двадцати — двадцати пяти метров, словно обрушилась кипящим и бурлящим водопадом. Но не успела эта волна водопада упасть и до половины стены, как вся масса воды с новой силой ринулась вперед, обрушиваясь на скалы. Казалось, сейчас она всей тяжестью рухнет на корабль.
— Ox! — не сдержала восклицания Галя.
Мощный удар потряс астроплан. И сразу на экране все исчезло, погасло в сером тумане. Корабль вздрогнул, закачался. Его кормовая часть приподнялась и снова упала назад. Новый удар!
Астроплан дрожал и дергался. Резиновые тросы, на которых висели гамаки, толстые амортизаторы растягивались и вновь сокращались. Гамаки выписывали в воздухе неровные кривые. Из буфета в стене выпала и покатилась бутылка. А корабль тяжело раскачивался, задирая и опуская корму, будто стараясь протаранить скалы.
— Да неужели же не вытолкнет его? — прошептала Галя.
Послышался глухой, неприятный скрежет. Астроплан медленно сдвинулся вперед. Он терся боками супертитанового корпуса о скалы, он продирался между ними, увлекаемый могучим потоком воды, мчавшейся по ущелью. Судорожно, рывками, то и дело останавливаясь и замирая, корабль полз по дну ущелья. Теперь уже не было толчков сзади; наоборот, чувствовалось, как корпус астроплана преодолевает преграды впереди.
И вдруг корабль резко остановился. Глухой скрежет превратился в странный звенящий гул. Астроплан не продвигался дальше, упершись в какое-то препятствие. Все его металлическое тело напряженно дрожало, эта вибрация и создавала гул, от которого звенело в ушах. И так же вибрировали и звенели все предметы в каюте. Корабль не двигался! Водяной поток не вытолкнул его, он снова лежал на дне ущелья, зажатый скалами.
— Под водой… под водой… — стучало сердце Гали Рыжко.
Снова послышался короткий сильный удар. Что-то загрохотало, перекатываясь по внешней стене астроплана около кормы. Этот удар отозвался звоном по всей каюте, будто весь корпус корабля застонал.
Галя услышала, как Сокол крикнул, заглушая гул:
— Все-таки ударил какой-то обломок скалы!
Астроплан вновь сильно качнуло. Не удар ли помог ему сдвинуться?.. Опять начались толчки сзади, неровные, судорожные. Корабль дергался, останавливался, снова двигался, он полз вперед, как живое существо, вслепую нащупывая себе дорогу между скалами в мутной, бурлящей воде. И вот, словно освободившись, астроплан с силой рванулся вверх и вперед! Он повернулся на бок. Потолок каюты вдруг оказался внизу, гамак, в котором лежала Галя, швырнуло в сторону, затем он повис торчком, поставив девушку вниз головой. Корабль переворачивался кормой вверх… Секунду или. две он стоял в воде на носу, затем медленно начал опускать корму, раскачиваясь из стороны в сторону. Но он плыл, плыл!
На экране перископа мелькнул свет.
— Небо! Небо! — радостно закричала Галя.
Да, на экране показалось серое, облачное небо Венеры. Из тяжелых темных туч в любую минуту готов был хлынуть дождь. Безрадостное, низкое, сумрачное — но все же небо! И вокруг астроплана уже не было видно высоких склонов скалистого ущелья. Он плыл по бурной реке, плыл кормою вперед, увлекаемый потоком воды, заполнявшей ущелье.
— Ура! Ура! — кричала в восторге Галя Рыжко, забыв сразу обо всех своих страхах. — Плывем по реке, по реке! Ура!
Вадим Сокол и Ван Лун взволнованно улыбались, поглядывая на девушку, не помнившую себя от радости.
Покачивание астроплана уменьшалось. Его громадный корпус постепенно успокаивался на поверхности воды, корабль все дальше и дальше несся к морю. Галя чувствовала, что она не может больше оставаться на своем месте. Надо было что-то делать, найти выход переполнявшему ее счастью! И она не выдержала.