Забыв о строгих распоряжениях Рындина, о нерушимой дисциплине экипажа астроплана, Галя отстегнула пряжки предохранительных ремней, соскочила из гамака на пол и, с трудом сохраняя равновесие на непривычно качавшемся полу, бросилась к навигаторской рубке все с тем же победным возгласом «ура».
Вслед ей неслись восклицания Сокола и Ван Луна:
— Галиночка, куда вы? Нельзя!
— Галя, порядка нет, будет плохо!
Но она не слышала ничего.
Как пуля, она влетела в навигаторскую рубку, подбежала к изумленному Рындину и, будто не замечая строгого выражения его нахмуренного лица, обхватила с разбегу шею академика горячими руками и звонко поцеловала его:
— Николай Петрович, дорогой, золотой, как я счастлива! Как я вас люблю!
Рындин даже не пытался сопротивляться. Покачивая головой, он улыбался и повторял:
— Ах, шалунья! Ай, недисциплинированная девчонка! Да разве можно так?..
Но Галя видела, что его глаза увлажнились, подозрительно заблестели. Академик обнял одной рукой девушку за плечи и наставительно произнес:
— И, пожалуйста, не вздумайте продолжать. А то еще чего доброго от волнения хлюпать начнете, знаю я вас… погодите, у меня какая-то соринка в глаз попала, надо прочистить. Где мой носовой платок, а?..
Прижавшись щекой к плечу Николая Петровича, Галя смотрела вместе с ним на экран перископа, на котором быстро проплывали незнакомые крутые берега, увенчанные красными кронами цикадей и кипарисов, заросшие густым оранжевым кустарником.
Николай Петрович нажал кнопку на пульте управления, и внутрь корабля ворвался дневной свет. Все иллюминаторы были открыты.
Астроплан выплывал в море, огромное море, тусклое серебро которого сливалось с серым горизонтом. Волны мягко покачивали межпланетный корабль, до половины погруженный в воду. Сопла его ракетных двигателей смотрели под углом вниз, нос был приподнят. Движение корабля постепенно замедлялось — и наконец он остановился совсем.
Рындин обеими руками повернул к себе взволнованное лицо Гали, нежно поцеловал ее в лоб и сказал:
— Идите, девочка моя. Счастье не изменило нам — не ваша ли счастливая звезда выручает нас, а?.. Идите, скажите Вадиму и Ван Луну, что я прошу их немедленно взяться за тщательный осмотр всех помещений астроплана. Надо проверить все уголки корабля, все механизмы, не повреждено ли в них что-нибудь из-за этих подводных толчков. Завтра ведь мы вылетаем в обратный путь, надо успеть все сделать. Идите, идите, Галя. И не забывайте о дисциплине. Смотрите, чтобы больше не было таких выходок, как сегодня. Слышите, сорванец?
Это прозвучало строго — и глаза Николая Петровича посмотрели на Галю из-под нарочито насупленных бровей тоже очень Строго. Но сколько бы в этот день взгляд тех же самых глаз не останавливался на жизнерадостном, веселом лице девушки — в нем светилась ласка, а голос академика невольно смягчался. Конечно, сорванец, взбалмошная девчонка, которую надо держать в руках, все это так. И Вадиму придется с трудом справляться с ее экспансивностью — это тоже верно. Но Николай Петрович теперь еще больше понимал молодого геолога и радовался за него…
А на следующий день, 16 февраля, точно выполняя указания Земли, экспедиция была готова к отлету в обратное межпланетное путешествие. За несколько минут до полудня Таля Рыжко, как и ее товарищи, лежала уже в своем гамаке, прочно закрепив пряжки предохранительных ремней.
В иллюминаторы центральной каюты лился фиолетовый свет Венеры — призрачный тусклый свет планеты, населенной удивительными чудовищными животными, хранившей в своих дебрях и пещерах драгоценные инфрарадий и ультразолото. С мягким шумом задвинулись металлические ставни иллюминаторов, пряча за собою этот призрачный свет и далекие берега, покрытые пышной оранжево-красной растительностью.
В каюте прозвучал голос Рындина:
— Внимание! Через минуту даю старт.
— И не попрощались как следует с Венерой, — сказала сокрушенно Галя. — Вчера некогда было и сегодня не успели… Больше уже не увидим ее. — Она сказала это тихо, про себя. Но Рындин услышал ее.
— Не увидим мы — увидят другие, — ответил он твердо. — Наше путешествие сюда не последнее, Галя, а первое. Дорога на Венеру открыта нашей экспедицией — и по этой дороге полетят десятки других межпланетных кораблей, Внимание, товарищи!