Может, в штанишки напустит, а может и вовсе завизжит как девчонка и сбежит. И это будет с его стороны самым разумным решением. Хотя что касается разумности Росомахина, тут у меня возникают сомнения. Всё же он не вызывает надежд на наличие у себя разума. Но посмотрим, как пойдёт.
К моему удивлению, Ирэн двинулась за ним следом. Её руки вновь стали удлиняться, превращаясь в плети, которые будто толстые змеи струились за девушкой. Как она это делает? Такой магии я раньше не видел. Похоже на какой-то метаморфизм. Хотя, быть может, разгадка где-то в другом месте. Мало ли что она может делать с природой, своей или окружающей. Опять же, вон волка призывать умеет.
Волк, к слову, снова опустив голову до самой земли, порыкивая и поскуливая, тоже пошёл за своей хозяйкой. Хотя по нему было видно, что он сейчас сам был готов удрать куда подальше и лишь неимоверным усилием держал себя в лапах. Более того, он кое-как сдерживался чтобы не ухватить хозяйку за пятую точку и не потащить за собой. Вот у этого парня в голове всё как надо, даром что он мохнатая зверюга.
Я в это время, пока ребятишки решили поразвлекаться, отыскивал иные ловушки. Никогда не поверю, что их больше нет, пока не проверю здесь каждый сантиметр. Целая туча нажимных пластин, которые при активации выстреливали ядовитыми дротиками, раскрывали ворота в подземные уровни с торчащими шипами или кипящей лавой, или маслом, или ещё чёрт знает чем, до чего демоны могли додуматься. Здесь этого добра было не так много. Либо портальщик был совсем молодой и не успел ничего выдумать, либо здесь есть что-то ещё более гадкое и неприятное.
Есть ещё одна гипотеза, которая мне не очень нравится. Это может быть резервное хранилище. Портальщики — ещё те затейники и жадины. Они ведь вполне могут предполагать, что однажды погибнут, и их сокровища могут достаться какому-то авантюристу. А с этим они смириться не могут. И чтобы этого не произошло, делают запасное хранилище, куда сваливают всякий хлам. Если это так, я буду очень недоволен.
В пещере до крайности раздражающе свистел ветер. В воздух взвились клубы пыли. Воздух, и без того горячий, стал и вовсе невыносим.
— Росомахин, — проворчал я, — понимаю, что ты решил свою силу показать. Это не значит, что надо теперь окружающим мешать сосредотачиваться, — я подавил в себе желание как-то изолировать его, чтобы он не нарушал всеобщее спокойствие и сложившуюся идиллию. Я тут, между прочим, ловушки обезвреживаю, а он меня сбивает своими завываниями.
Правда, спустя мгновение ветер и так поутих, без моего участия. Либо Росомахин сместил фокус внимания, либо увидел цербера и подрастерялся. Хе-хе.
— Ой, Боренька, — раздался задумчивый голос Ирэн. — А ты точно с этой собачкой справишься? — спросила девушка. Удивительно, но страха в её голосе не было, только удивление и какая-то доля восхищения. Мол, вот это писина!
— К-конечно справлюсь! — заикнувшись, заявил Росомахин и через силу распрямился. — Я таких зверей, может, не на завтрак, но ем! — гордо заявил он.
— Ну, тогда я спокойна! — бодро ответила девушка. — А ты давай хвост не поджимай, — тут же отчитала она своего волка, который уже больше не рычал, а вполне отчётливо скулил, видимо, прося пощады у хозяйки, ну или попросту прося её одуматься, кто же их, волков, разберёт. — Смотри какой Боренька смелый, а ты чего тут трясёшься?
Волк в ответ тявкнул, и в его глазах я прочёл весьма явственный ответ. Не знаю, есть ли в речи волков нецензурная лексика, но взгляд волка выражал сейчас многое.
Тем временем цербер окончательно пришёл в себя и увидев потенциальную добычу, рванул по коридору прямо на парочку незадачливых курсантов. Росомахин, смешно отклячив зад и расставив руки в стороны, будто вратарь, пытающийся поймать мяч, готовился встречать противника. Правда, что он сейчас собрался делать, я так и не понял. Про свой меч он как-то позабыл. Ну да, цербер это совсем не портальщик и не рогач, он одним своим видом любого заставит вспомнить про инстинкт самосохранения.
Ирэн же вдруг выбросила руки вперёд. Раздался хлёсткий щелчок хлыста. Тварь вдруг повело. Одна из собачьих голов развернулась, а по вдоль по её морде протянулась кровавая линия.
Руки девушки превратились в тугие лианы, что принялись стремительно выстреливать на несколько десятков метров вперёд. Пёс хоть и замедлился, то и дело уворачиваясь от хлёстких лиан, но двигался неотвратимо.