Что же касается Афанасьева, я пока что играю по правилам этого мира и по правилам Академии, куда поступил. Всё же ученье свет, и таинство любой науки для меня священно. Буду отыгрывать роль обычного курсанта военной Академии. Но это же тоже вечно не продлится. Качать права и требовать выдачи моего ученика сейчас точно не стоит. Ещё рано для того, чтобы раскрывать своё «Я». Да, я почувствовал себя увереннее после того, как вновь ощутил магию разума и разобрался в чём тут дело. Но ещё рановато. И всё же я планирую поучиться в этой академии. Что такое пять лет для меня? Тем более, что это точно пойдёт мне на пользу. Я не знаю, есть ли магия духа или магия стихий в моём мире. По крайней мере, раньше я этим не интересовался, потому что по очевидным причинам магия разума была в разы сильнее любых других шаманских техник, с которыми мы попросту не считались, и на которые смотрели свысока.
Здесь же, в этом мире, всё совсем иначе. И даже если в этом мире есть адепты магии разума, они явно не в чести и не популярны. По крайней мере, я сам не пойму, с чего бы им было насиловать себя точно так же, как и я в своё время, пытаясь раскачать хоть какие-то ментальные способности. Но что есть, то есть.
Тем временем Афанасьев с интересом смотрел на меня.
— Ну и что, ты так и будешь здесь стоять, или мы направимся на поле сражения? Ты ведь хотел продемонстрировать свои навыки.
Ишь, навыки мои хочет посмотреть… Сейчас я вам покажу навыки!
Я стиснул зубы.
От чего-то мне вспомнилось, как Мальбус восхищался водяным змеем.
Ну сейчас я всем покажу.
В следующий миг вся пустыня поднялась на дыбы. Взвился песок. Я вливал всё то, что мне было доступно. Вокруг началось настоящее безумие. Песчаные клинки со свистом рассекали воздух. Здоровенные кулаки, усиленные телекинезом, врезались в барханы, взбивая песок вверх, чтобы снова превратиться в каменные кулаки, которые продолжат взбивать пустыню. И вся эта чудовищная мощь бурлила вокруг нас.
Афанасьев с иронией посмотрел на меня, качнул головой, мол, показушник. Но я ещё не закончил.
Мне нужно было высвободить часть силы для того, чтобы подготовить пустыню к по-настоящему мощной технике. В следующий миг клинки превратились в когти, а кулаки стали мышцами. Пустыню закрыл своими крыльями огромный песчаный дракон, из пасти которого вырвался горячий воздух перегретой пустыни.
— Уничтожь всех демонов, которых увидишь, — приказал я ему, едва держась на ногах.
Из моего носа брызнула кровь. Ну ничего, надо же расширять свои границы.
Дракон кивнул мне своей огромной башкой, но отправляться не спешил. Он снизился и подставил крыло, чтобы я забрался к нему на спину. Вообще ничего такого не планировал, но кто я такой, чтобы отказываться от подобного предложения?
— Господин полковник, вы со мной? — спросил я у Афанасьева.
На этот раз иронии на его лице не было. Мне удалось его впечатлить.
Глава 22
История
Широкие крылья песчаного дракона со свистом и шуршанием разрезали воздух. Подо мной перекатывались тугие канаты… нет, не мышц, а струй песка. Возникало странное ощущение, что я всё время вязну в чем-то, но никак не увязну.
Я как-то слышал про зыбучие пески, которые способны втянуть в себя что угодно, будто топкие болота. И сейчас у меня складывалось точно такое же впечатление, хотя я по-прежнему всё время оставался на плаву, и меня никуда не утягивало.
Дракон нёсся вперёд, заставляя ветер шуметь в ушах.
Солнце уже клонилось к горизонту, но всё ещё хорошо припекало, а свежие струи воздуха приносили наслаждение.
Хотелось растянуться на могучей спине призванного дракона, но постоянное ощущение, что меня вот-вот затянет, не позволяло этого делать. Казалось, дракон сделал всего пару взмахов крыльями, а мы преодолели больше половины пути.
Округу огласил рёв могучего зверя. Я искоса глянул на Мальбуса. Он всё восхищался водяным змеем, что создал шаман кочевников. Но мой дракон выглядел куда эффектнее «живой реки».
Все, кто сражался на поле боя, на миг замерли и уставились на приближающуюся махину. А ведь это всего лишь песок и отражение моей силы в нем.
По сути, тот змей, созданный из воды, и этот песчаный дракон — это олицетворение стихии, подвластной мне. И если уж совсем откровенно, я не ожидал, что он будет настолько огромным.
Я до сих пор не до конца понимаю правила магии этого мира, и то, что телу четырнадцатилетнего подростка подвластно такое большое могущество, меня будоражит. А что же будет дальше?