– Без страха и упрека… - пробормотал Лео, потирая пальцем подбородок. – Звучит нелепо, но… В ваших словах есть смысл.
Да неужели? Я, вообще-то, целую теорию развила, и как мне кажется, почти гениальную.
– Он реально ничего не боится. Самосохранение. Оно отсутствует. Полностью. То есть, делать откровенные глупости он не станет, но когда действует, в том числе, по приказу, совершенно не думает о том, что с ним будет потом. После. Словно механически сравнивает варианты и выбирает оптимальный. Да, если по итогу требуется оставаться на ногах и в приемлемой форме, все к тому и придет. Но если именно таких вводных нет…
– Умрет, не задумываясь?
– Очень возможно.
Если получил приказ, исполнит. Любой ценой. Потому что себя не оценивает вообще никак.
Если… Приказ, да.
– Он когда-нибудь отказывался что-то выполнять?
– Не припомню.
– И он все ещё на службе. По крайней мере, сам уж точно так полагает.
– К чему вы клоните?
– К тому, что вы на волосок от того, чтобы профукать самый лучший шанс в своей жизни!
Лео растерянно моргнул:
– О чем вы?
– Да все о том же. О рыцаре, который в силу своей нереальной долбанутости считает, что должен выполнять приказы.
– Я не… Серьезно, считает?
Уф-ф-ф. Ну да, мистер Портер хоть и наблюдает, возможно, даже пристально, но все равно делает это как бы со стороны, когда надо уже открыть дверь и войти. И просто не замечает очевидного.
– У него пунктик насчет правил. Обычно это меня дико бесит, но в данном случае может оказаться на руку нам всем.
– Правила? Какие?
– Любые. Допускаю, что легко поведется даже на самую лютую пургу. Главное, говорить убедительно. То есть, убедить его, что это нужно и важно. Для того, кто просит.
– Вам не кажется, что все это звучит…
– По-дурацки? Скорее всего. Но оно работает. Работало. Ещё вчера уж точно.
Лео совсем растерялся. Настолько, что подарил ромашкам ещё одну долгую минуту своего внимания. А я занесла в список неотложных дел скорую и крайне жестокую расправу с этим букетиком.
– Вы полагаете…
– Он согласится. Помогать. Сотрудничать. Обязательно. Если вы его об этом попросите.
Мистер Портер как-то неожиданно замялся. Совсем не по возрасту и опыту.
– Боюсь, характер наших взаимоотношений не предполагает просьб. А относительно приказов…
Вот почему, как только миру требуется сильный и решительный поступок, мужчины норовят прикинуться раками?
Ладно. Стесняется или что-то ещё его смущает, неважно. Возьму огонь на себя, как говорится. Делов-то, право слово!
– Значит, попрошу я.
– Ну что, готовы попробовать? – спросила я, когда Лео припарковал машину.
Конечно, ожидать боевого настроя не приходилось, но хотя бы нервное постукивание пальцев по рулю прекратилось.
– Мне нужно… ещё немного времени. Совсем чуть-чуть.
– Смотрите, только не заблудитесь на этой стройплощадке. Лично искать не стану, натравлю, сами знаете, кого.
Кажется, его чуть перекосило. Но сдержался. И даже улыбнулся через силу:
– Я вас догоню.
Да я и не убегаю. Спокойнее было бы идти вместе, но раз уж так, пусть его. Наверное, проведет минутку аутотренинга, чтобы казаться уверенным и непокобе… Непоколебимым. А мне настраиваться не надо: всегда готова к безумствам.
Вообще, вслепую искать Петера по недоделанному торговому центру можно было бы почти вечно, но современные средства связи в сочетании с умело раскиданной песней творят чудеса. По крайней мере, указывают путь.
Что, опять эти руины неслучившегося бара? Странный выбор. Хотя…
Ну да, если ещё учесть, что нацепил на себя ту, подаренную девушкой одеждой, получается классический возврат на место преступления. С целью пережить прежние ощущения? Да вроде не похоже: стоит, склонившись над огрызком стойки, и что-то чиркает на оберточной бумаге.
– Чем страдаешь сегодня?
Я заглянула в его каракули. Чтобы ни хрена не понять. Какие-то линии разной степени кривизны, кружочки, точечки, стрелочки, вопросительные знаки. С другой стороны, занятие тихое, мирное, так что пусть рисует. Может, потом ещё раскрашивать начнет. А что, говорят, занятие модное и даже полезное.
– Страдаю?
– В переносном смысле.
– А.
С ним легко: если дать понять, что просто треплешься, перестает пристально размышлять над словами. Но слушает все равно. И запоминает.
– Как себя чувствуешь после вчерашнего?