Сошлись мы в итоге на какой-то из программ помощи социальным службам. То ли обход квартир, то ли что-то в этом роде. Меня заставили расписаться в кипе бланков, половину которой я же лично должен был доставить по новому месту приписки, вручили талоны в столовую, проездной на все виды общественного транспорта и выпроводили за дверь. Которая тут же захлопнулась наглухо.
Столовая могла бы стать хорошей идеей, потому что непрошенные воспоминания захотелось заесть и снова убрать подальше, но я посчитал, что перекус на ходу будет более разумным решением с точки зрения безопасности. Только вот любой, даже самый простой счет у меня в последнее время не задавался, и когда я разогнулся, забрав то, что согласился выплюнуть торговый автомат, то оказался лицом к лицу с Полли.
Ну, формально, лицом к подбородку.
– Так и не попробовал рагу? – грустно спросил Портер, глядя уничтожающим взглядом.
Нет, не на меня. На шоколадный батончик в моей руке.
– Дядя перегнул с можжевельником, да? На него иногда находит. Но вроде в этот раз терпимо получилось.
– Полли…
– Если запивать, лучше пойдет. Я могу закинуть вечером пару упаковок. Гиннеса?
Нет, это не вынос мозга, это гораздо хуже.
– Полли, какие буквы в слове «отвали» тебе незнакомы?
– Вот чего ты, а? Ну, плохой день, ладно, у всех бывает.
Плохой день? У меня хороших отродясь не случалось! Даже просто – нормальных. Да и вообще, я понятия не имею, что нормально, а что нет.
– Так я заеду?
Протоптал дорожку, бл.
– На мотоцикле?
Он напряженно подумал и помотал головой:
– Не, если с пивом, то только на машине.
Ну конечно, у него наверняка ещё и машина есть. Тоже какая-нибудь замечательная.
– Пироги ещё возьму, должны были остаться. Если Кэтлин на работу не унесла, угощать.
Я настолько жалок, что нуждаюсь в усиленном и насильном кормлении?
– Полли, у меня есть талоны на питание. Выдали великодушно. И дома я тоже с голода не умру.
– У тебя мама милая.
Нет, тут либо молчать насмерть, либо разворачиваться и уходить. Потому что «любое сказанное вами слово…»
– Консуэла мне не мама.
– А… Ну, да. Наверное. Но она же тебя воспитывала…
Никто меня не воспитывал. Просто терпели рядом, за что им, наверное, стоит сказать спасибо. Может быть, даже большое.
– И соседи вежливые.
Можно, я не буду пояснять, какие формы принимает их вежливость в более узком кругу?
– Вообще, симпатичное место.
Все, хватит.
– Никто никуда не будет заезжать. И привозить тоже ничего не будет.
– Эйчи…
– Доставать тоже никто никого не будет.
– Ты чего, опять?
Нет, кричать не буду. Все равно бесполезно, как выясняется.
– Я не хочу с тобой больше разговаривать. И видеть тебя не хочу.
– Да что стряслось-то?
– Я так решил. Достаточная причина?
Он нахмурился, всем своим видом показывая, что думает обо мне и моих решениях, но впервые за все годы нашего знакомства ничего не ответил.
Муниципалитет, куда меня направили, располагался примерно посередине между Рио Симплеза и Управлением, что с точки зрения логистики было даже предпочтительней привычного маршрута. И уж совершенно точно, здесь я не мог пересечься ни с кем из своих знакомых. Только если по невероятно неудачной случайности. Но поскольку со стороны Полли мне теперь подобная встреча вряд ли угрожает…
Хотя, с ирландским дятлом ни в чем нельзя быть уверенным. Сегодня он, положим, надулся, а завтра опять вернется к мысли о «плохом дне», и все начнется заново. Уж не знаю, завязан ли Портер во всей этой истории, зато радует, что решение проблемы примерно одно и то же для всех возможных вариантов.
Если завязан, стоит сохранять дистанцию в целях безопасности, а если нет, тем более. У него же ещё сестра, дядя… Полный набор. Зачем портить жизнь хорошему человеку? Со мной все понятно: если придется к месту, вспомнят и детские диагнозы, и происхождение вообще. Выкарабкаться не дадут, уже понятно. Инструкции выдали такие, что разумную модель поведения не построить.
С одной стороны, в светлое время суток предписано находиться в людных местах, с другой – избегать оживленного общения. Отмечаться каждый день, либо по месту приписки, либо в Управлении. Лично. По утрам. Любое опоздание приравнивается к дисциплинарному нарушению и подлежит отдельному рассмотрению. С соответствующей мерой воздействия. Если пропустил день – вообще арест, и ничуть не домашний. Хотя, в по-своему это очень заманчиво. Если невмоготу станет исполнять дурацкие правила, место в изоляторе забронировано.