– Постараюсь помочь, чем смогу.
– Да уж постарайтесь.
Теперь посмотрел прямо в глаза. Ещё не совсем вопросительно, но уже в чем-то вполне уверенно.
– Что именно вы хотите узнать о рыцарях?
Самым простым было бы сказать: всё. Но тогда намеченная беседа рисковала бы слишком затянуться. И кто знает, о чем в эти минуты думает белобрысый бродяга? А главное, что он способен надумать. Потому что если вдруг решит отменить обещание ждать, остановить его вряд ли кто-то сможет.
– Исторические экскурсы оставьте эстетам. Да и вопросы происхождения, наверное, не особо важны. В конец концов, рыцари же тоже люди, значит, рождаются самым обычным способом.
– Я бы не был так уверен.
– Хотите сказать, что из материнской утробы на свет сразу появляется этакий оловянный солдатик?
– Нет, конечно. Хотя достоверных документальных свидетельств нет. Только результаты вскрытия. К тому же, самые свежие из них – полуторавековой давности, поэтому утверждать что-то определенное… Вам дурно? Так бывает в закрытых пространствах. Постарайтесь успокоиться и посчитать вдохи. Я могу взять вас за руку, чтобы…
Вскрытия, стало быть? То есть, откуда рыцари берутся, никто так и не выяснил, зато уже готовых отлавливали и препарировали. Любопытненько.
А рука у него теплая. И аккуратная. В прикосновениях.
– Все, приехали! Сейчас выйдем на свежий воздух, и вам станет лучше.
Да мне и так неплохо, прямо скажем. Даже уютно, хотя раньше холл коллегии как-то не располагал ни к одному хоть отдаленно теплому чувству.
– Так ведь лучше, правда?
Когда накрыл мою ладонь своими, изобразив бутерброд?
– Да, спасибо.
Просиял. Вот честно, просиял. Как мальчишка.
– И я бы хотела вернуться к вашему рассказу. Вы упомянули о вскрытии… Значит, кто-то когда-то и где-то имел дело со сначала живым, а потом уже мертвым рыцарем?
– Очень точно подмечено.
– И этот кто-то оставил записи своего опыта?
– Формально эта группа песенниц считалось частью тогдашней Коллегии. Но они были больше сосредоточены на поиске способов борьбы с общей угрозой, чем на обыденном служении обществу.
Общая угроза? Ах да, рыцари же.
– И с этой целью отлавливали…
– В тот раз им, пожалуй, просто повезло. Рыцарь ещё только начинал свое восхождение, и не смог противостоять усилиям одной из самых опытных сестер.
Я даже могу себе представить, какими были эти усилия.
– Та сестра его сломала?
Лео качнул головой:
– У неё бы не получилось. Это физически невозможно. Судя по ряду свидетельств, начиная с совсем ранних, датированных ещё средними веками, психику рыцаря можно только перегрузить, тогда он становится на какое-то время беззащитен и…
– Его можно обезвредить?
– Если принять необходимые ограничительные меры.
Все эти сухие казенные слова как-то нехорошо царапают и слух, и что-то внутри. Но настойчиво тянут за собой, как магнитом.
– Ограничительные меры?
– Иммобилизация, полная или частичная. И резекция голосовых связок.
– Иммо…
– Ограничение движений. В самом простом варианте кандалы или колодки.
Про резекцию нет смысла спрашивать. И так понятно, что процедура мерзкая.
– Простите, наверное, мне не стоило настолько… углубляться?
Это он решил, что мне снова поплохело? Хотя, да. Ничего приятного я не услышала. Особенно когда параллельно представилось, что парня по имени Петер кто-то вот так, ради научного интереса, закует в цепи и искалечит… Даже если к этому есть основания, не позволю. Просто не смогу.
– Ну почему же. Весьма и весьма познавательно. И вы, кажется, что-то упоминали о приглашении на обед?
Он снова чуть растерялся, видимо, думал, что у меня отбило аппетит, но быстро взял себя в руки и кивнул в сторону переулка:
– Почти пришли.
Заведение оказалось совсем крохотным: барная стойка на ползала и пяток компактных столиков, с одной стороны которых были задвинуты простецкие стулья, а другая упиралась в подушки дивана, тянущегося вдоль двух стен. На него мне и предложили присесть:
– Должно быть удобно.
Удобно и было. Мягонько и приятно. А ещё с моего места можно было смотреть в окно с переплетом, стилизованным под какую-то из видов старины.
Сам Лео пошуровал стулом и сел напротив. Спустя пару секунд из ниоткуда нарисовалась официантка, улыбнувшаяся нам, как старым знакомым. Ну, по крайней мере, одному из нас.
– Вы сегодня припозднились. Но, как вижу, не зря?
Завсегдатай, значит. Если обедает в кафе, с большой долей вероятности можно предположить, что не женат. Да и слова девицы…