– Мэм, смените трек!
Ритм песни дернулся, вязко цепляя меня сбоем и останавливая сердце на очень долгий вдох.
– Да что ты себе позволяешь?!
– Я. Прошу. Это важно, мэм. Очень важно.
В ответ песня ударила с новой силой, пробив остатки терпения, пульсация захлебнулась сама в себе, сжимая сознание тисками, и я зарычал:
– Меняй трек!
Пару секунд не было слышно вообще ничего, потом на поверхность всплыли придыхания:
– Я… Ты.. Пожалуйста… Не…
– Меняй трек, сука!
Кажется, она всхлипнула.
Трафаретное «19» и новая песня ворвались в мои ощущения одновременно. Что-то малознакомое, точно не из нынешнего чарта, зато куда как съедобнее. По крайней мере, прыгать через две ступеньки стало почти легко. Но мне нужно больше, чем «почти».
– Глубже!
Она что, реально подвывает на переходах? Раньше не замечал. Ну, как бы то ни было, очередной ярус пройден рекордно быстро, и дистанция между мной и преследователями выровнялась. По ощущениям. Только её все равно маловато для хорошего маневра. Значит, будем…
– Ещё глубже!
Песня окончательно превратилась в вой.
– Анита?
– Я на двадцать первом, Эйчи.
– Эшелон оставь. Иди в зону первого сброса.
– Эйчи?
– Гляди в оба и повыше. На две двойки.
Я как раз прилечу оттуда. Если все получится и форы хватит.
Если эти парни – дрессированные профи, проблем точно не возникнет. Если любители… Нет, тогда они вряд ли шли бы так аккуратно, прячась за ступеньками, подальше от греха и возможных выстрелов.
Кстати, об оружии. Пора и ему чуток поработать.
«21».
Вот и развязка приближается. То есть, развилка.
«Зиг» смачно выплюнул светошумовую в лестничный пролет, под ноги первому из тех, кто шел за мной.
Конечно, я не рассчитывал на что-то серьезное. Самое большее, на временный отказ визоров, но и простой глюк меня вполне устраивал. Три-пять секунд. Главное, смазать момент принятия решения. Они знают, кто я. Не могут не знать. Они знают о взрыве. Они наверняка извещены о вертушке. Какой вывод следует? Эвакуация с первого же подходящего яруса. А я двинусь выше.
«22».
Набирать скорость на виражах – идиотское занятие, но полной прямой в распоряжении у меня не было, плюс колоннада частично закрывала обзор преследователям. Которые и впрямь сфолили на моей уловке: к тому моменту, когда первый из них ступил на пол двадцать второго яруса, я уже вовсю петлял по ракушке.
Быстрее, сильнее и… Нет, не выше. Дальше. Высоты мне много не надо.
Тело все ещё ощущалось через «не могу и не хочу», но мышцы и связки почти горели, обещая, что на исполнение стандартного упражнения силы хватит.
Главное: не забыть опустить щиток.
Не. За. Быть. Щит. Ок!
Последними шагами я оттолкнулся уже от колонн и перепрыгнул через парапет, сжимаясь комком в полете над разверзшейся бездной.
Это когда-то оказалось для меня самым сложным: отучиться от инстинктивно-нелепого раскидывания рук. Даже наглядные пособия и красочные рассказы инструктора помогали плохо. Пока не надоело зарабатывать вывихи из-за недостаточно плотной группировки при отработке общения с ловчей сетью, ничего не получалось.
Секунды свободного полета запомнились досадным сожалением, что ни хрена вокруг не вижу, а потом тугие ленты гриддера стиснули меня своим коконом, дернули и потащили прочь.
– Эйчи?
– Тут.
Все ещё, пока ещё. Вместе с дурными мыслями и навязчивыми вопросами. Или наоборот?
– Нас примут на ближайшем опорном.
Это должно меня успокоить или вдохновить?
– Ты как?
Учитывая, что Лахудра с её воем исчезла из наушника…
– Норма. Почти.
– После двух компрессов? – невесело хохотнул Рито. – Сказочник!
Двух? Откуда?
А, стыковка с гриддером приравнивается же. Но она прошла, можно сказать, незаметно на фоне всего остального.
– Что там вообще стряслось? – осторожно спросил Мекки.
Стоп. Как это – что? Все же должно было идти в трансляцию.
– Встречный вопрос: а что вы видели?
– Да считай, чистый калейдоскоп, - охотно начал рассказывать Полли. – Вспышка справа, вспышка слева, горизонт упал, потом все вообще волчком пошло.
Значит, камера свихнулась ещё раньше, чем на меня спрыгнул «паук». Очень радостное известие, ничего не скажешь. Пчёл разметало взрывом задолго до окончания сбора данных, а учитывая ребут…
У меня ничего нет. Вот вообще ничего. Кроме последней надежды на десантный трос.
– Ну телеметрию-то вы получили? Анита?
Она отозвалась не сразу и как-то неохотно:
– Передача шла прямо в эфир. Без записи.
То есть, только и исключительно на базу, пред чьи-то высокопоставленные очи. По особому распоряжению, все такое. И как можно предположить, далеко не в отдел статистики.