Суровое поведение Гришина смягчилось. Вероятно, он опасался, что его решение будет оспорено.
Согласно поддельным документам Монка, он был патологоанатомом, что было недалеко от его истинной специальности. Этот человек был медиком в «Зеленых беретах», но после того, как его завербовала «Сигма», он защитил докторскую диссертацию по судебной медицине. В конце концов, он расширил свои исследования в области биомедицинской инженерии, хотя последнее было скорее личным интересом. Монк потерял левую руку во время операции «Сигмы» и теперь носил протез, разработанный DARPA, который был почти неотличим от настоящей руки.
Бейли махнул рукой в сторону двери. — Доктор… Гришин, не могли бы вы проявить терпение и оставить нас наедине, чтобы мы могли провести обследование и отдать дань уважения покойному.
— Конечно. — Он, казалось, был более чем счастлив услужить. Направляясь к выходу, он указал на переговорное устройство на стене. — Вы можете позвонить мне, когда закончите. А пока я подготовлю документы, чтобы тело монсеньора было готово к отправке обратно в Италию.
Джейсон наблюдал, как он поспешно выходит из комнаты.
Очевидно, он хочет, чтобы мы убрались отсюда как можно скорее.
Как только эксперт ушел, Бейли повернулся к Монку и Джейсону. — Я попросил епископа Елагина присоединиться к нам. — Он взглянул на наручные часы. — Он должен прибыть с минуты на минуту.
— В морг? — Спросил Джейсон. — Я думал, мы встретимся с епископом в вашем посольстве, чтобы помочь укрепить нашу роль посла при Святом Престоле.
Джейсону было не по себе от такого внезапного изменения планов. Проработав пять лет под руководством Кэт Брайант, он стал негибким, предпочитая, чтобы каждая деталь операции была прописана заранее и выполнялась неукоснительно.
Он не всегда был таким. Когда ему было девятнадцать, он получил образование системного аналитика в военно-морском флоте, но его раздражали бесконечные правила и предписания военных. Особенно учитывая некомпетентность тех, кто отдавал эти приказы. В конце концов его уволили и судили из-за его вызывающего поведения, а также за то, что он на спор взломал серверы Министерства обороны, имея при себе только телефон BlackBerry и iPad.
После этого ему предложили сделку: присоединиться к «Сигме» или отбывать срок.
Это был простой выбор, но он был недоволен им в течение нескольких месяцев. Именно Кэт в конечном итоге привила ему строгую трудовую этику — в основном потому, что он научился уважать ее характер и интеллект. И все же он не мог полностью избавиться от своей бунтарской жилки. Он винил во всем своих родителей. В юности Джейсон рос в атмосфере, полной адреналина. Его мать была палеоантропологом и часто брала Джейсона с собой в экспедиции. Его отец — австралийский спелеолог и дайвер — был известен своими дорогостоящими спасательными операциями.
Поэтому, когда представилась возможность отправиться в поход с командой «Сигмы», он воспользовался ею. Учитывая все, что происходило — возможность роспуска «Сигмы»— он не знал, удастся ли ему еще раз поучаствовать в полевой операции.
Теперь, стоя в морге, он начал сомневаться в правильности своего выбора. Он увидел свое отражение в полированных дверцах холодильных камер. Из-за его худощавого телосложения и светло-русых волос многие принимали его за подростка. Тем не менее, с самого начала Кэт никогда не ставила под сомнение его ценность, уважая его аналитический склад ума и умение взвешенно подходить к решению проблем. Она также никогда не сомневалась в его физической силе. Они часто вместе занимались в тренажерном зале или обливались потом во время марафона.
Перед отъездом из Вашингтона она возложила на него дополнительное задание. «Убереги Монка от неприятностей», — предупредила она. «Это будет самая сложная часть задания».
Теперь ее муж определенно выглядел встревоженным. Нахмурив брови, Монк продолжал давить на отца Бейли.
— Почему вы изменили место нашей встречи с епископом Елагиным?
Бейли поморщился.
— В последнее время трения между Русской Православной Церковью и Святым Престолом обострились. Особенно учитывая растущие амбиции патриархата по созданию нового…
Монах прервал его.
— Другими словами, вы не доверяете епископу Елагину.
— Допустим, я поступаю разумно. По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь с ним получше. Если Елагин приедет сюда, чтобы встретиться лицом к лицу с покойным, с людьми, которых он отправил на верную смерть, возможно, он будет более откровенен с нами.
Джейсон заметил, как взгляд Бейли задержался на бледном лице монсеньора Борелли. Священник явно боролся со чувством собственной вины.
— К тому же, — пробормотал Бейли, — у меня есть способ оценить, насколько Елагин готов сотрудничать с нами.
— Что вы имеете в виду? — Спросил Монк.
Бейли покачал головой. — Всему свое время.
Джейсон нахмурился, смущенный скрытностью священника.
Монк просто пожал плечами и подошел к столу. Он откинул покрывало, прикрывавшее тела. Не прикасаясь ни к одному из них, он осмотрел их раны. Горло монсеньора было глубоко перерезано, обнажая белизну гортани. У русского архивариуса было выходное отверстие в середине грудной клетки. Пуля, вероятно, попала в сердце мужчины, убив его почти мгновенно.
Монк вернул саваны на место, чтобы они были на уровне подбородков.
— Эксперт прав. Причины смерти достаточно очевидны. Не то чтобы у меня когда-либо были какие-то сомнения.
Бейли воспользовался этим временем, чтобы подойти к столу и осмотреть личные вещи монсеньора. Заляпанный кровью комбинезон был аккуратно сложен рядом с парой ботинок. Кто-то благочестиво обмотал цепочку вокруг серебряного креста, образовав спираль поверх одежды.
Когда Бейли коснулся распятия, его плечи поникли.
Джейсону не хотелось вмешиваться в чужое горе, но у него возник насущный вопрос.
— Они нашли телефон монсеньора Борелли?
Бейли покачал головой.
— Я просмотрел список вещей моего друга. Телефона там не было.
Джейсон надеялся, что злоумышленники бросили устройство. Если бы он мог получить отпечатки пальцев или образцы ДНК с телефона, то, возможно, смог бы окончательно подтвердить, что Валя Михайлова была причастна ко всему этому.
Он уставился на тело монсеньора Борелли, представляя глубокий порез на его шее. Он не сомневался в оценке Сейхан относительно того, кто держал в руках это лезвие. Время шло, и он обнаружил, что сжимает руки, а его беспокойство росло — не из-за того, где он находился, а из-за одной мучительной уверенности.
У нас заканчивается время.
18:35 вечера.
Из коридора перед моргом донеслись приглушенные голоса.
Наконец-то…
Джейсон выдохнул, затаив дыхание. Все повернулись к двери, когда она распахнулась.
Гришин ввел еще двоих. Судмедэксперт проявлял гораздо больше уважения к вновь прибывшим. Усталое презрение исчезло из его голоса, сменившись почтением.
— Здравствуйте, инспектор Елагин, — сказал Гришин, слегка склонив голову.
— Спасибо, доктор, — поприветствовал его высокий мужчина.
Они обменялись еще несколькими фразами, затем Елагин поднял руку в явном благословении. После этого Гришин вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь.
Оставшись наедине с вновь прибывшими, Бейли подошел к ним и протянул руку.
— Спасибо, что согласились встретиться с нами здесь, епископ Елагин.
Мужчина пожал руку Бейли.
— Все, что угодно, лишь бы помочь привлечь убийц к ответственности.
Джейсон услышал легкую дрожь в голосе епископа, когда его взгляд упал на два тела позади Бейли. Его лицо над длинной седой бородой было бледным, темные глаза обеспокоенными. Рука сжимала крест, висевший на цепочке поверх черной сутаны.
Джейсон бросил взгляд на Бейли. Казалось, святой отец, сделал правильный выбор, когда придумал, использовать чувство вины другого человека.