Монк и Элли обнимали Бейли, который лежал, растянувшись, на одной из двух скамеек, расположенных по бокам заднего отсека. Марко держался поближе к ним, в то время как Кейн занимал переднее пассажирское сиденье.
Такер вдавил педаль газа в пол. Восьмитонный гигант рванулся к задним воротам базы. Его дворники боролись со снегом, пытаясь сохранить видимость.
Впереди из-под снега показался забор, увенчанный колючей проволокой. Из сторожки у ворот выскочила фигура с винтовкой на плече, которая металась во все стороны, на мгновение сбитая с толку ветром и полутьмой, пытаясь определить источник рева двигателя, но это не заняло у него много времени.
Винтовка повернулась в сторону грузовика.
Такер не сбросил скорости.
Пули прошлись по лобовому стеклу «Тигра» и отскочили от брони, а затем транспорт врезался в ворота. Они распахнулись почти без толчка.
Солдат в последний момент нырнул в сторону. Тем не менее, он перекатился на живот и выстрелил в заднюю часть удаляющегося грузовика.
К несчастью для него, Тигр был не единственной угрозой.
Позади транспортного средства из пелены падающего снега на полной скорости вырвался «Беркут». Он перелетел через покореженное ограждение, а затем через лежащего на земле охранника. Стоя позади «Беркута», Ковальски схватился за рукоятки установленного пулемета и обстрелял сторожку, когда они проносились мимо нее, разбив стекло и ранив второго охранника, который все еще находился внутри.
По этому пути разрушения следом проследовал двухместный снегоход, в котором находились двое помощников Юрия: Вин и Сид.
Такер продолжил путь по суше, пересекая заснеженные холмы. Он нацелился на полосу леса, которая была не более чем темным пятном на фоне бури.
«Беркут» пронесся рядом с «Тигром» и обогнал его, указывая путь дальше. По словам Монка и Ковальски, их самолет находился на замерзшем озере примерно в десяти милях от них. Расстояние казалось невероятным.
Тем не менее, пока на базе не подняли тревогу, но это ненадолго.
— Как дела у Бейли? — крикнул Такер.
— Ему дали обезболивающее. — Монк открыл аптечку у колена и наложил повязку на голову священника, поверх забинтованного марлей глаза.
— Но состояние его далеко не стабильное. Нужна кровь. Мы должны как можно скорее доставить его в больницу.
Такер заставил их двигаться быстрее, они мчались по холмам, продираясь сквозь обледенелые кусты. Их толкало и трясло, но Монк не просил его, сбавлять скорость.
Позади них завыла сирена — сначала робко, затем все громче, переходя в навязчивый вой. Он распространился на другие сирены.
Ледяная база просыпалась.
Их единственной надеждой было то, что солнечная буря замедлит продвижение противника, нарушит связь, заглушит радарное оборудование и затруднит любое скоординированное реагирование, особенно с воздуха. Хотя эти северные базы были хорошо оснащены стратегическими наземными и морскими средствами, одним из их заметных недостатков были средства воздушной мобильности.
Такер знал, что на суше у них было хорошее преимущество, но…
Позади них послышался гулкий рев большого вертолета. Все еще вдалеке, но он быстро приближался. Птичка, должно быть, быстро поднялась в воздух, доказывая, что командир базы не лыком шит. Такая оперативность говорила, что за ними охотится одно из элитных подразделений ВДВ, российских воздушно-десантных войск, вероятно, их 76-я дивизия, группа для защиты Кольского полуострова.
Так это или нет, но это были плохие новости.
Три машины, обледеневшие на дороге, не смогут оторваться от вертолета.
И все же они должны были попытаться.
19:51.
Ковальски стукнул кулаком по крыше кабины «Беркута», давая Юрию знак притормозить. «Беркут» вильнул в сторону, резко затормозив, и едва не сбросил Ковальски с сиденья. Он схватился за рукоятку ручного пулемета, чтобы удержаться на месте.
Он махнул свободной рукой, приказывая «Тигру» проехать мимо и направиться к самолету. Такер не нуждался в подобном поощрении. Бронированный грузовик промчался мимо, не сбавляя скорости. Вин и Сид, должно быть, поняли намерение Ковальски и прибавив скорость, обогнали «Тигр», чтобы повести Такера и остальных к самолету.
Если он все еще там…
Ковальски оглядел небо. Приближающийся вертолет ревел сквозь бурю, но оставался невидимым в снегу. Хотелось надеяться, что это относилось и к их автомобилям.
Ковальски наклонился к заднему окну кабины, которое было приоткрыто. Он прокричал свой план Юрию, который оглянулся на него, как на сумасшедшего.
Ковальски ответил на этот взгляд:
— Давай уже, трогайся!
«Беркут» на мгновение остановился, затем его гусеницы сцепились с дорогой, и он помчался. Они направились в сторону от пути остальных, направляясь к более высоким холмам и более густому сосновому лесу.
Ковальски держался крепче, оглядываясь через плечо.
Они почти добрались до леса.
Давай, же.
Затем он заметил слабое свечение сквозь пелену бури, которое постепенно стихало.
Огни маяка.
Ковальски крепче сжал ручки пулемета и выстрелил в воздух, надеясь, что вспышки выстрелов привлекут внимание пилота вертолета.
Если я вижу вас, то и вы можете видеть меня.
Прожектор вертолета дернулся, выровнялся, затем повернулся в его сторону, в сторону от остальных, которые остались затерянными в снегу.
Вот так…
Они на полной скорости въехали в лес. Ковальски пригнулся, когда сосновые ветки ударили по «Беркуту» и по нему. Ему показалось, что он летит в автомобиле с откидным верхом по самой холодной автомойке. Снегоход взлетел по крутому склону, оставляя глубокий след.
Когда они достигли вершины, русский военный вездеход набрал высоту, чтобы сделать вдох, а затем с грохотом рухнул обратно. Ковальски ударился лбом о край кабины. Его зрение помутилось, но он держался крепко.
Он развернулся, чтобы заметить огни над деревьями. Вертолет с жужжанием пролетел над верхушками, стряхивая снег и замерзшие иголки с веток. Судя по тому, что вертолет летел слишком быстро, пилот на мгновение потерял их из виду.
Как и надеялся Ковальски, камеры самолета и тепловизионные системы FLIR не работали из-за снежной бури и геомагнитных помех.
Тем не менее, у пилота были глаза.
— Давай! — Крикнул Ковальски.
В передней части кабины вспыхнули фары. До сих пор они работали в затемненном режиме, но теперь их включили на всю яркость.
Поскольку «Беркут» все еще двигался на большой скорости, Ковальски вскочил на ноги, выдернул из крепления пулемет и скатился со снегохода. Он врезался в сугроб и проехал несколько ярдов, радуясь, что тот смягчил удар, пока не наткнулся на заваленное бревно.
От удара пулемет чуть не вылетел у него из рук.
Он крепче сжал кулаки, почувствовав боль в раненом предплечье. Он почувствовал, как лопнуло несколько швов. Он проигнорировал боль.
Что значит еще один шрам?
Ярко освещенный «Беркут» продолжил движение, перевалил через гребень и исчез в следующей долине.
Ковальски перевернулся на спину и поднял свой пулемет, положив восьмикилограммовое оружие на плечо. Он подождал, пока вертолет клюнет на блестящую приманку. Это не заняло много времени. Два вздоха спустя мир наполнился ревом. Снег и сосновые иголки закружились вокруг него, превратившись в жалящий вихрь.
Это ослепило его, что не входило в его планы.
Он вздрогнул и прищурился от шума несущего винта.
Не имея другого выхода, он открыл огонь в сторону ослепительных огней.
Надеюсь, все получилось.
Он услышал звук запуска ракеты и заметил яркую вспышку выхлопа.
Похоже, что нет.