310. Бой Добрыни с Дунаем
(См. напев № 5)
Ишше ездил Добрынюшка по фсей земли,
Ишше ездил Добрынюшка по фсей страны —
А искал собе Добрынюшка наезьника,
А искал собе Добрыня супротивника:
5. Он не мог же натти сибе наез<д>ницька,
Он не мог же натти собе сопротивницька.
Он поехал во далечо во чисто полё —
Он завидял где, во поли шатёр стоит.
А шатёр-де стоял рытого бархата,
10. На шатри-то-де потпись была подписана,
А потписано было со югрозою;
«А ишше хто к шатру приедёт, — дак жывому не быть,
А жывому тому не быть, проць не уехати!»
А стояла ф шатри боцька з зеленым вином,
15. А на боцьки-то — цяроцька серебрена,
А серебрена цяроцька позолочена,
А не мала, не велика — полтора ведра.
Да стоит в шатри кроваточька тисовая;
На кроватоцьки — перинушка пуховая.
20. А слезывал-де Добрынюшка со добра коня,
Наливал-де он чяру зелена вина.
Он перву-то выпил чяру для здоровьица,
Он фтору-то выпил для весельица,
А он третью-то выпил чяру для безумьица:
25. Сомутились у Добрынюшки очи ясные,
Росходились у Добрынюшки могучи плечя.
Он розорвал шатёр дак рытого бархату,
Роскинал он-де по полю по чистому
По тому же по роздольицу шырокому;
30. Роспина́л-де он боцьку з зеленым вином;
Ростоптал же он цяроцьку сиребряну;
Оставил кроватоцьку только тесовую —
А и сам он на крова(то)цьку спать-де лёг
Да и спит-то Добрынюшка ноньце суточьки,
35. А и спит-де Добрыня двои сутоцьки,
Да и спит-де Добрынюшка трои сутоцьки.
Кабы едёт Дунай, сын Ивановичь,
Он и сам говорыт дак таковы слова:
«Кажысь, не было не буры<и> и не падеры*, —
40. А фсё моё шатрышко розвоёвано,
А роспинана боцька з зеленым вином,
И ростоптана цяроцька серебряна
А серебрена цяроцька позолочена,
А оставлёна кроватоцька только тесовая —
45. На кро(ва)тоцьки спит удалой доброй молодець».
Сомутились у Дунаюшка очи ясные,
Розгорело у Дуная да ретиво серцо,
Закипела во Дунаи крофь горючая,
Росходилисе его дак могучи плечя.
50. Он берёт же свою дак сабельку вострую,
Замахнулсэ на молоцца удалого...
А и сам же Дунаюшко що-то прироздумалсэ:
«А мне сонно́го-то убить на место мертваго —
А не честь моя хвала будёт богатырьская,
55. А не выслуга бы<у>дёт молодецкая!»
Закрычал-то Дунаюшко громким голосом.
Ото сну-де Добрынюшка пробужаицсэ,
Со великого похмельиця просыпаицсэ.