220. А ишше тут по царю нонь славы поют,
221. А славы-де поют, старину скажут.
Семен Игнатьевич Сахаров или просто Сенька Сахаров — крестьянин дер. Дорогой Горы Дорогорской волости, 50 (вероятно, несколько более) лет, болезненный, худощавый старик. Он пропел мне старину «Чурило и неверная жена Перемякина»... Раньше он слышал и знал еще старины: «Сорок калик со каликою», «Неудавшаяся женитьба Алеши Поповича», про Илью Муромца, про Дюка. Он научился старинам у своего отца и отца Василия Тяросова и пел «сзади» за Тяросовыми; поэтому он знал те старины, которые я записал уже в этой деревне в той же редакции; кроме того, он позабыл их теперь и некоторые не может уже петь: «40 калик» он только рассказывал, а «Дюка» помнит не всего. Мне его хвалили и в г. Мезени и даже еще на р. Кулое, но он обманул мои ожидания.
317. Чурило и неверная жена Перемякина
А-й выпадала-де пороха да снешку белого.
А-й да по той по пу<о>роши да по белу снешку
А-й не бел заюшко скакал да горносталь свистал, —
А-й проежжат тут Чюрилко да млады Пленкоф сын
5. Да ён ко той ко кнегины да Перемякиной.
Перемякина-та в доми да не случилосе:
Да юшол Перемякин да во Божью церкофь,
Ой он ко той-де к обедни да воскрисеньское.
А-й — «Тики-стук, тики-хлоп!» — да Чюрилко на красно крыльцо,
10. А-й — «Тики-хлоп, тики-бряк!» — да за колецюшко
Ой да (за) то же за вито было за серебрянно,
За серебрено колецько да позолочоно.
А-й тут выскакивала девушка-чернавушка
А-й в одной тоненькой беленькой рубашечки;
15. Говорыла-де чернафка да таково слово:
«Ах тибя[23] полно, Чюрилко, ходить к чюжой жоны,
Тибе полно, Чюрило, да нонь любить цюжа жона;
А-й по́йду скажу я ко князю да Перемякину, —
Ах, ты лишиссе из-за етого свету-то бе́лого
20. А-й укороташ у сибя да веку долгого!» —
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
Ах, ты не сказывай-ко князю да Перемякину, —
Ой я те куплю нонь мух<ф>ту да соболиную
А-й соболиную мух<ф>ту да во петьсот рублёф!»
25. Отвечала-де чернафка да таково слово:
«Да не нать мне твоя-та мух<ф>та да соболинная!»
Уш как на пяту воротецька размахивал,
Пробиралса Чюрилко да в ложню-спалёнку.
Усмотрела-ле тут девушка-чернавушка:
30. Ишше лофко Чюрилко да обнимаицсэ,
Хорошо-де Чюрилко да оплётаицьсе;
И побежала де чернафка да во Божью церкофь:
«Уш ты ой еси, князь да Перемякин же!
Ишше що же у нас дома-то ноньче случилосе —
35. Безреме́ньицё большо да состоялосе!
Ты поди-тко домой да скоро-наскоро!» —
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
Да не то теперь поют, дак не то слушают:
Уш как служат-де обедьню да воскрисеньскую
40. Да цитают тут книгу да нонь Евангельё».
Прибежала-де чернафка да во фторой након, —
Да пошол Перемякин да из Божьей церкви.
И взяла-де Перемякина за праву руку,
Повёла Перемякина в ложню-спалёнку.
45. Да звилась-то веть сабля да могуче́й рукой —
Укатилась глава да Чюрила Пленковича;
Да во фторой-де након — да у своей жоны
Да у той же кнегины да Перемякиной.
И взял-де чернафку да за праву руку,
50. Да повёл-де чернафку да во Божью церкофь:
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
52. Уш мы примём с тобой да закон Божией!»