Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

«Уш ты ой еси, цюмак да цёловальницёк!
Уш дай-ко, оддай да збрую богатырскую
Да того же Васильюшка, горька пьяницы».
Ишше тут цёловальницёк не ёслушалсэ.
250. Да и брал целовальник да золоты клюци,
Отмыкал он амбары да окова́ные;
Выдавал он фсю збрую да богатырскую:
Оддавал он три вострых да ему сабельки,
Оддавал три копейця да фсе булатные
255. (А не малы, не велики, да копья по семи сажен),
Оддавал веть он тугой лук розрифцивой,
Оддавал он налуцишшо каленыех стрел.
Да пошол цельвальник да на конюшен двор,
Выводил он коня да богатырского
260. И того же Василья да горькой пьяници,
Оддават же Добрынюшки Микитицю.
Как брал же Добрынюшка добра коня,
Да повёл же коня да ко Владимеру;
Да идёт же Добрынюшка (на) почесьён пир
265. Да со той же со збруей да богатырское.
Говорыт тут Василей да горькая пьяниця:
«Уш ты ой еси, Владимер да стольнекиефской!
Уш ты дай мне-ка нонь да два подрусьницька*:
Во-первых-де Добрынюшку Микитиця,
270. Во-фторых-де Олёшеньку Поповиця;
Да пойдём-ко-сь мы, выйдём на высок балхон
Да посмотрим на силу да на тотарскую!»
Говорыт князь Владимер да такового слово:
«От поди-тко, Василей, да на высок балхон».
275. Тут пошол же Василей да на высок балхон;
Он и брал сибе тугой лук розрыфцивой,
Он брал же трубочьку подзорную.
Да пошли же они да на высок балхон.
Он тут гледел тут Василей ф трубочьку подзорную, —
280. Да не мог он увидеть конца силы великое:
Ишше тут-то Василей да приюжакнулсэ.
Усмотрел же Василей да он черной шатёр, —
Натягал он как тугой да лук розрифцивой,
Натягал он тетивоцьку шолковую
285. Да и клал как стрелоцьку каленую,
Ишша сам он веть стрелоцькам прыговарыват*:
«Уш ты ой еси, стрелоцька каленая!
Полети ты ко-сь, стрела моя, по поднебесью;
А не падай не на воду, не на землю, —
290. А пади Кудреванку да во белы груди
Да розреш у Кудреванка да ретиво серьцё!»
Полетела его стрелоцька каленая
Да не пала не на воду, не на землю —
Да прямо она пала Кудреванку на белы груди,
295. Росколола Кудреванка да ретиво серьцё.
А ишша тут же фся силушка присмешаласе:
Упал Кудреванко да со ременьчят стол.
Собиралисе три удалы да добрых молоцца:
Во-первых-де Василей — да горька пьяниця,
300. Во-фторых-де Добрынюш(к)а Микитиць млад,
Во-третьих-де Олешенька Поповиць млад, —
И брали и доспехи да они богатырские,
Да поехали они да во цисто полё
Да на ту же напали на силу на тотарскую.
305. Да куль да они едут, — да тут и улици,
Да куда они вернут, — дак переулоцьки.
Приусметили фсю силу да у тотарина,
Привезли пересметку да ф красен Киев-град
Ко тому же ко князю да ко Владимеру.
310. Да и даве шол пир дак не навесели,
Ишше фсе же сидели головушки повесили;
А тепере пошол-от пир да навесели.
Тут Владимер княсь по грынёнки похажыват,
Он сапок о сапог да поколачивал,
315. А он куньею шубоцькой прирозмахивал,
Он русыма кудреми да принатрехивал,
Он злаченыма перснями да принашшалкивал,
Ишша сам из рецей да-й выговарывал:
«Уш ты ой еси, Васильюшко, горькая пьяница!
320. Уш ты поди-ко возьми да золоты клюци,
Отмыкай-ко сондуки да окованныя,
Ты бери-ко казны, да сколько тебе надобно!»
Говорыт тут Василей да таково слово:
«Уш ты солнышко Владимер, княсь стольнекиефской!
325. Мне не надобно твоя да золота казна;
А только дай мне вина веть пить безденежно,
А покуда мне-ка веть ноньце смерти нет!»
Говорыт князь Владимер да таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей да горькая пьяниця!
330. Ты жыви-тко-сь у мня да во служеньици, —
331. Уш ты пей-ко, съеш, да сколько надобно!»