Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

155. Привязала Михайлушка да ко сыру дубу,
Да взяла-то у Михайлушка добра коня,
Да садилась с Вахрамеём Вахрамеевицом на добрых коней.
Да поехали ёни по полю-ту цистому.
Да ползёт-то змея-та да как веть лютая —
160. Перелизала опутинки шелковыя.
Да отскакивал Михайлушко да от сыра дуба,
Да фперёт-то веть он да ище отправилсэ.
Ишше шол веть он да по чисту полю, —
Да стоит-то же тут да бел тонкой шатёр.
165. Заревел-то Михайлушко да по-звериному,
Зашипел-то Михайлушко да по-змеиному,
Засвистел-то Михайлушко (да) по-соловьиному.
Да услыхала тут Марья Бесмёртна же;
Выходила тут Марья да из бела шатра —
170. Овёрнула Михайлушка да серым камешком.
Ишше тут-то Михайлушку славы поют:
«Не бывать-то Михайлушку да на белом свету,
Не видать-то Михайлушку да свету белого!»
Да отправились во царьсво да Вахрамеёво.
175. Да идёт-то тут Михайлушку крестовой брат, —
Да на камешки потпись была потписана:
«Тут лёжит-то фсё Потык Михайлушко да сын Ивановиц».
Выздымал-то он камешок выше лесу-то стоячево
Да пониже ён облацька ходяцёво, —
180. Он бросал-то на матушку сыру землю:
Да и надвоё камешок роскололса же.
Говорыт-то тут Потык Михайлушко да сын Ивановиц:
«Ише долго я спал, да уш веть скоро стал!»
Говорыт-то ёму тут как да крестовой брат:
185. «Ты дородно бы спал да вечно проспал бы тут!»
Говорит-то тут Михайлушку крестовой брат:
«Не ходи-ты-ко ты, Потык Михайлушко да сын Ивановиц,
Да во то же во царьсво да Вахрамеёво:
У тя ссекёт же Вахрамей да буйну голову!»
190. Не послушал крестового названа брателка,
Он пошол же во цярьсво да Вахрамеёво.
Он приходит во цярьсво да Вахрамеёво
Да заходит в полаты да белокамянны.
Да стрецят ёго Марья-та Бесмёртна же:
195. «Уш ты ой еси, Потык Михайлушко да сын Ивановиц!
Да куды же веть я да тя девать буду?
Да приедёт Вахрамей да Вахрамеевиц —
Да ссекёт у тебя да буйну голову!»
Да закинула пот перинушку пуховую.
200. Да приехал Вахрамей да Вахрамеевиц.
Говорит-то тут Марья-та Бесмёртна же:
«Уш ты ой еси, Вахрамей да Вахрамеевиць!
Кабы был эт<т>а Потык Михайлушко да сын Ивановиц,
Ише що над им да стал делать-то?»
205. Говорыт-то Вахрамей да Вахрамеевиц:
«Я отсек бы у ёго да буйну голову!»
Схватывала перинушку пуховую, —
Тут увидял Вахрамей да Вахрамеевиц
Ише Потыка Михайлушка сына Ивановиця.
210. Он хватал-то веть сабелку-ту вострую,
Он хотел секци у Михайлушка да буйну голову.
Говорит-то ёму Потык Михайлушко да сын Ивановиц:
«Уш ты ой еси, Вахрамей да Вахрамеевиц!
Это не цесть-то, хвала твоя молодецькая;
215. Ты роскуй меня на стенушку городовую,
Тода пойдёт-то твоя цесть-хвала молодецькая».
Росковал он на стенушку городовую
Ише Потыка Михайлушка сына Ивановица.
Да поехали гулеть да с Марьей Бесмёртной же
220. Да гулеть по Михайлушковой смерти-то,
Да уехали уни да ф цисто полё-то.
Да была у Вахрамея да Вахрамеевиця,
Была доци-та Марфа да Вахрамеёвна.
Говорыт-то ей Потык Михайлушко да сын Ивановиц:
225. «Уш ты ой еси, Марфа да Вахрамеёвна!
Ты сойми меня со стены да городовоей,
Я возьму-то тебя да фсё в замужесьво».
Да сымала со стены ёго городовое, —
Уш брал тут Михайлушко д(о)бра коня,
230. Да и взял-то сабёлку ту вострую,
Да поехал в сугон да во цисто полё.
Да наехал Михайлушко их во белом шатри —
Да ссек-то он у их да буйны головы;
Да отсек-то у ей нос веть з губами:
235. «Человала ты тотарына поганого!»
Да отсек-то у ей да руку правую:
«Обнимала ты тотарына поганого!»
Да россек-то он их на мелки ре́чики[40]
Да россеял-розвеял да по цисту полю
240. На потарзаньё их да птицькам-пташицям,
На пограеньё их да черным воронам.
Да приехал Михайлушко в Вахрамеёво царство же,
243. Да он взял-то в замужесьво Марфу Вахрамеёвну.