Она подбежала к водителю. Тот был жив, хотя и без чувств — брюнет просто саданул ему по лбу рукоятью. Подхватив водителя под руки, она поволокла его в сторону фургона. Но отойти от подъезда далеко не успела — в дверях снова появился брюнет. Пятясь, он глянул в ее сторону:
— Ты еще здесь, дуреха? Я опоздал, а один с ним могу не справиться. Убирайся отсюда.
Вера отпустила водителя и приподняла руки, не отрывая взгляда от пистолетов.
И тут услышала крик Соловьева:
— Вера! Вера, беги!
Недолго думая, она метнулась в подъезд. Там семь спецназовцев, там Соловьев, там она будет в безопасности!
На лысого здоровяка она налетела с ходу, однако тот, казалось, только ее и ждал. Ловко ухватив за запястье, он резко крутанул ее руку и прижал Веру спиной к себе. Девушка дернулась раз, два, но хватка оказалась стальной. Горла коснулось что-то холодное, девушка вскрикнула, по шее зазмеилась струйка крови.
— Здравствуйте, кого не видел, — зазвучал приглушенный голос у самого уха. Но говорил он не с ней. — Там остался лежать Нокс, верно? Так вы его звали? Лекс, Нокс… что-то вы особенно не задумывались над именами. А тебя, видимо, зовут Грассатор? Это уже что-то новенькое.
— Кто ты, я спрашивать не буду, это и так понятно, — отозвался брюнет, подняв оба пистолета и продолжая пятиться. — Спрошу: давно ли ты здесь и зачем убиваешь нас?
— Какая тебе уже разница? Никакой. — Лысый медленно надвигался на брюнета, не ослабляя хватку и не убирая ножа от горла Веры. — Вы не выполнили свою миссию и даже не попытались. Вы не ушли, как подобает. Вы остались, чтобы копошиться в грязи со всеми этими червями, словно вы и сами черви. Вы думали, что все кончено, что все забыто и заброшено. Но это не так. Я сделаю то, для чего мы существуем, я выполню задание, но прежде я накажу вас, как вы того заслуживаете.
— Кто ты такой, чтобы судить нас? Кто такой, чтобы карать?!
— Можешь называть меня Экзукатор, на манер ваших имен. Я тот, кто убьет тебя. Я тот, кто все сделает правильно. Я тот, кто я есть!
Мужчины пристально смотрели друг другу в глаза. Брюнет был серьезен до предела, лысый же, кажется, улыбался. Вера дернулась еще раз, и снова железная хватка удержала ее, а здоровяк словно вспомнил о существовании пленницы.
— Вас можно понять, — прошептал он, дыша ей в волосы, — это чудные зверушки, порой интересно позабавиться с ними. Ну, что ты будешь делать, Грассатор?! Твой приятель Нокс не пожалел их, попытался отвлечь меня горсткой червей, думал, что тогда сможет со мной совладать. Но он просчитался. А ты? Как к ним относишься ты? Сам ее застрелишь, прежде чем мы с тобой станцуем, или мне прирезать? Они такие хрупкие, право слово.
— Просто отпусти ее и иди сюда. Ты же у нас вроде предназначение решил исполнить…
— Да. И ее жизнь при этом не играет никакой роли.
Вера зажмурилась, приготовившись к тому, что нож вот-вот вонзится в ее горло и все кончится. В голове крутилась лишь одна дурацкая мысль: это, наверное, больно, очень больно…
Раздавшегося сзади выстрела она практически не слышала. Хватка ослабла, а инстинкт сработал без помощи заледеневшего от ужаса разума. Она рванулась вперед и побежала, не особенно соображая, куда бежит. Получилось так, что бежала к машине, к своей машине. Машина железная, безопасная, быстрая, она унесет отсюда.
Брюнет начал стрелять. Сразу с двух рук.
Вера с трудом открыла вдруг ставшую непослушной дверцу, запрыгнула внутрь и с ужасом поняла, что ее так трясет, что она не может ухватить торчащий из замка зажигания ключ, не то что повернуть его.
Она подняла глаза. У подъезда, прислонившись к двери, сидел Сашка Соловьев, весь окровавленный, с торчащей из живота рукоятью ножа, с пистолетом в руке. А над ним стоял лысый убийца, который резко выхватил из тела опера нож и, взмахнув теперь уже двумя крест-накрест, рассек парню шею.
Кровь хлестанула длинными бесформенными полосами.
Вера закричала.
Лысый обернулся.
Открылась пассажирская дверь, и в машину заскочил брюнет.
Вера закричала громче, стараясь отодвинуться от него подальше, но мешала ее дверца.
— Меня не бойся, — рявкнул брюнет и повернул ключ зажигания, затем рванул ручку коробки передач. — Ну же, едем!
Девушка выжала педаль газа до упора, «опель» грозно взревел и рванулся с места. Вера крутанула руль, автомобиль подпрыгнул на бордюре, но тут же вернулся на дорогу и стремглав полетел по узкой улочке прочь от страшного подъезда.
Она посмотрела в зеркало заднего вида.
Лысый стоял рядом с трупом Соловьева и смотрел им вслед, пока не исчез за поворотом.