— Вы точно сбежали из какой-то лаборатории. Я вроде бы даже что-то подобное слышала, про общение на расстоянии, про гипноз… Какие-то секретные правительственные делишки, я угадала?
Грассатор улыбнулся:
— Массмедиа — презабавнейшая штука. Чтобы вы делали, не будь у вас наготове такого количества «разумных» объяснений на все случаи жизни? Ты не совсем права. Точнее, даже…
— Перестань, Грассатор, — оборвал его Сутеки. — Хватит! И часто ты вот так рассказываешь направо и налево?…
— Да ладно. И что она поняла? Она хотела получить ответ, она его получила. Но кто ей поверит? Как будто ты у нас такой правильный…
— Давай оставим это. А ты, девочка, если хочешь задавать вопросы, то задавай по существу и не лезь куда не следует.
— Да кто вы такие, мать вашу?! — не выдержала Вера.
— Это вопрос не по существу.
Вера закусила губу, побарабанила пальцами по рулю. Внутри нее вели беспощадный бой два стремления: сохранить все же связь с реальностью, послать этих ребят ко всем чертям, посчитать их россказни бредом умалишенных — во-первых, и пойти на поводу у элементарного любопытства — во-вторых.
— Ладно, — решилась она после затянувшейся паузы, — если хотите поболтать, давайте поболтаем. Правда, не знаю, что я еще смогу вам рассказать, кроме того, что рассказала.
— Вот и я не знаю, — буркнул с заднего сиденья Сутеки, — но раз уж Грассатору так нравится твое общество, девочка…
— Только у меня два условия, — перебила его Вера. — Первое — мы поедем в какое-нибудь людное место, в кафе, например, и поговорим там, а не в темной машине. Второе — этот тип перестанет называть меня девочкой!
Сутеки расхохотался:
— Ты знаешь, дружище Грассатор, а она начинает мне нравиться.
— Да, у нее есть такое удивительное свойство.
12
Они остановились на парковке возле одного из ближайших ресторанчиков, судя по вывеске работающего почти до самого утра.
Вышли из машины.
Только тут Вера сумела как следует рассмотреть Сутеки. Тот оказался мужчиной восточной внешности, и она даже удивилась, что не поняла этого сразу: его имя, Япония… При этом определение «великолепный» вполне соответствовало его облику. Стать и мощь. Именно так она всегда представляла себе Аттилу, Чингисхана или Тамерлана, и никак иначе.
Заметив ее взгляд, Сутеки снисходительно улыбнулся, словно отлично знал, какое впечатление он производит на людей.
— Я оставлю это здесь? — уточнил он, показывая ей большой продолговатый сверток.
— Что это?
Сутеки развернул сверток и продемонстрировал ей самурайский меч в ножнах, такой знакомый по фильмам и такой экзотичный одновременно. Сталь со свистом покинула ножны, клинок весело крутанулся, шумно рассекая воздух и вернулся обратно.
— Господи, спрячь ты его! Совсем, что ли… — Вера опасливо оглянулась, но поблизости никого не было.
Сутеки улыбнулся, любовно погладил оружие, завернул в тряпицу.
— Говоришь, что Экзукатор здорово владеет кинжалами? — крикнул он Грассу. — Ну, тогда это будет интересно.
— Дальний Восток лишь недавно отказался от холодного оружия, — пояснил Грассатор Вере. — Во владении этим оружием Сутеки нет равных.
— То есть как это — недавно? — Вера даже остановилась.
Но Грасс больше не стал ничего объяснять.
Несмотря на поздний час и будний день, ресторанчик оказался полон посетителей. Вальяжный официант проводил новых клиентов к столику у стены, увешанной картинами сомнительного качества.
Вера с удовольствием отметила, какие взгляды на их компанию бросают от соседних столиков. Еще бы: симпатичная девушка в строгой рабочей одежде — черной юбке, белой блузе и черном приталенном жилете, статный японец (костюм оригинального кроя — классический с виду и наверняка удобный, словно спортивный) и привлекательный европеец в синих джинсах и обтягивающей футболке под курткой.
Девушка заказала себе безалкогольный коктейль, мужчины, переглянувшись, попросили принести бутылку хорошей водки и закуску, прокомментировав это тем, что — «Россия, как-никак».
— Давненько мы не сидели с тобой вот так — за бутылочкой горячительного, дружище, — медленно проговорил Сутеки, откинувшись на спинку стула.
— Давно, — согласился Грассатор.
— Помнишь, когда последний раз?
— Я приезжал в Токио сразу после войны.
— Точно. Тебе стоит заглянуть туда сейчас. Совсем другой город.
— Да уж, предполагаю.
Вера поболтала трубочкой в своем бокале, сделала глоток.
— Я даже спрашивать не буду, о какой войне вы тут говорите, — пробормотала она.