— Борухович, я тебя убью!
— Таки да, если это сделает вам хорошо. Но позвольте выкурить мои папиросы. Вы не торопитесь, Гавриил Родионович? Я очень мало курю.
— Бережёте здоровье, Соломон Борухович?
— Вы таки хотите довезти старого еврея до Колымы совершенно здоровым? Или прикидываете, выдержу ли я две высших меры социальной защиты? За то, что я Вам тут наговорил. Да не нужно так беспокоиться, я и одной не переживу. Хотя приговором советского суда мне приказано стать долгожителем.
— Это как?
— Ну… если к моим семидесяти пяти добавить двадцать пять.
— За что четвертак? — Удивился я. — Вроде бы социально близким такие сроки не дают. Вы же по основной специальности сели?
— Ах, если бы…, - пригорюнился старик. — Меня подвело увлечение радиосвязью. И разве меня одного? У нас половина трюма — бывшие радиолюбители. О, какие позывные, я Вам скажу. Да что может ОГПУ понимать в позывных? Аппаратный журнал и послужил главной уликой. Представляете, с двумя с лишним сотнями стран связывался. Значит — на каждую и шпионил. У меня в деле они все записаны. Как думаете, может таки стоит обратиться к ним за зарплатой?
— Подождите, Соломон Борухович, — я остановил меркантильные соображения Сагалевича, — а Вам в трюме священник не попадался?
— Алексей Львович? Как же не попадался, в одной камере влачим… так сказать. Матёрый человечище!
Глава 7
Местный поп, отец Василий, бывший прапор КГБ,
Вышиб двери в эту баню проклятую.
Закричал: — Господь не выдаст!
И во праведной злобе
Стал кадилом сокрушать супостатов.
Сергей Трофимов
Матёрый человечище… Может быть и так. Но если бы не крайняя нужда, да ни за что бы не стал разговаривать со служителем культа. Не люблю я их. За что, спросите? Это профессиональное. Долго рассказывать. Ладно, расскажу — накипело.
Вот Вы часто молитесь? То-то и оно, не стоит Господу надоедать молитвами. Ему вообще не надо надоедать. А эти? Целый день трындит "Господи спаси…Господи помилуй…Боже сохрани…". А что конкретно? Нет, ты объясни….Ну да, бывают и более точные просьбы. "Дай Бог здоровья". Ага, всё брось, и дай. Когда ему здоровье давать, если от обедни в сауну с девками, а к заутрени из кабака? Здоровье ему…. Последний раз, когда матушку хоть в щёчку поцеловал, долгогривый? Сил хватает только, что бы вечером перекрестить её и захрапеть трубой Иерихонской.
Думаете, пейсатые лучше? Как же. Молится такой ребе с утра: — "Господи, изничтожь всех гоев". Обращается вроде к Нему, а трудиться мне. Изничтожь…. Ты точный список мне дай. В трёх экземплярах. На русском языке с сурдопереводом. Точные данные, привычки, распорядок дня, маршруты движения. И фотографии каждого. Не по телефонному же справочнику работать?
Еще одна просьба мне нравится. Ей, правда, ко всем относится. К верующим и неверующим, независимо от конфессии. "Господи, пошли мне богатство". Почему бы и нет? Пошлёт. Но ты хоть, для начала, отлепи задницу от дивана, к которому прирос ещё два года назад, присев на минутку и обложившись ящиками с пивом. На работу устройся, придурок.
Мулла. Ну, этих сразу модерируем, не прослушивая. Почему? Как почему? Мулла татарский, а молитва на арабском. У нас инструкция. Параграф семь, пункт двенадцатый. Бюрократия-с. Да и не хочется, на старости лет, варварские наречия учить. У нас государственный язык — русский. Ну и остальные скифские диалекты в качестве местных языков. Хотя некоторые скифы одичали до офранцузивания и онемечивания в такой степени, что трезвому-то, и не разобрать.
То ли дело в старые времена! Проснёшься поутру, умоешься росой медвяной, молока попьёшь, кусочек берега кисельного скушаешь…. Благодать. На работе почту проверишь, а там лишь благодарения, славословия и отчёты о праведности. Кто какое дерево посадил, сколько сынов народил, сколько вражьих домов пожёг.
О чём это я? Ах о священниках…. Ну пойдём, посмотрим на местного батюшку. Мы вышли из каюты, и я отстранил конвой, пытавшийся прибрать Сагалевича к рукам.
— Амнистия ему вышла. Копию постановления суда получите в Москве. Да, и пометьте об этом в своих гроссбухах, или что там у вас. Приведите мне заключённого. Соломон Борухович покажет, которого, и поработает у вас Вергилием. Не мне же по трюмам ходить.
Вертухаи уважительно смотрели на представителя незнакомой профессии. Пришлось поторопить их.
— Чего рты разинули? Шагом марш отсюда!
— Есть, товарищ комбриг! — хором гаркнули конвойные и дружно повернулись кругом.