— Знаете, что самое смешное в этом всём? — вдруг сказал Кир.
— И что же? — мрачно произнес Клим.
— Да то, что этот хрен с горы всегда был если не атеистом, то агностиком, да и то, такой себе из него получался агностик. Наука-наука, а бог то ли есть, то ли его нет, и не всё ли равно, — Кир хмыкнул. — И на тебе, в боги записался. Да не в демиурги какие местного разлива, а вообще, в начало начал.
— Архэ, — тихо сказал Ит.
— Что? — не понял Клим.
— Архэ. Первооснова, первоэлемент, — пояснил Ит. — Это из греческой философии, ну, то есть по Сонму она греческая, а так — подобное понятие есть практически в любой философской системе. Вообще, в принципе, вероятно, вот только, выходит дело, гений действительно ошибся…
— Ты о чем? — нахмурился отец Анатолий.
— Кир сказал, что Торк определил себя, как начало начал, — Ит отобрал у Берты сигареты, которые она до сих пор держала в руках, щелчком выбил из пачки штуку, прикурил. — Точнее, просчитал себя, как архэ, если вдуматься. Но, Бертик, согласись, тут явно не сходится. Не может сойтись.
— У него сошлось, — покачала головой Берта.
— У него — может быть. Но один момент. Он не сумел пройти фрактал так, как это сделала Эри…
— Мы все это сделали, точнее, мы и сейчас это делаем, — возразила та.
— Да, верно. Так вот, он ходил, по сути, только в одной плоскости, время ему было неподвластно, — Ит улыбнулся. — А теперь давайте вспомним, где побывали мы. Понимаешь, Бертик?
Та медленно кивнула.
— Вот и думай. Бог, не бог… Так ли это важно в данный момент? — Ит раздавил недокуренную сигарету в тарелке. Плевать, всё равно одноразовая. — Нам нужно решить, как от него защищаться, и что делать дальше. Как мне кажется, это сейчас гораздо важнее.
— Но в него верят… — начал было Клим, но Фэб остановил его.
— Мало ли во что верят? — он пожал плечами. — Люди охотно верят в любую ложь, особенно при том условии, что ложь эта им льстит и дает чувство превосходства над другими. Да и не люди тоже верят, и я уверен, что он сумеет найти подход и к другим, но это — не важно. В данный момент нам нечего ему противопоставить, поэтому нам остается только одно.
— И что же? — спросил требовательно отец Анатолий.
— Мы должны пройти фрактал.
Гости улетели далеко за полночь, оставив хозяевам неприбранную гостиную и кучу грязной посуды, но хозяева тому совершенно не расстроились, им было на самом деле наплевать на всё: и на бардак, и на посуду, и на окурки в тарелках. Спали в эту ночь все, как убитые — потому что появилось, наконец, ощущение некоей завершенности события, некого окончания, но вместе с тем — нового начала. Фэба, к всеобщему удивлению, после изрядной порции алкоголя совершенно перестало трясти, он успокоился, и даже лег спать в своей старой спальне, настоятельно попросив не трогать его, пока сам не проснется. Конечно, он слегка слукавил, и пару раз за ночь тихонько обошел дом, проверяя, у всех ли всё в порядке, но под утро заснул, наконец, настолько хорошо, что проснулся только после полудня, когда гостиную уже прибрали, а Эри с Бертой решили заняться приготовлением обеда. Скрипач, конечно, не утерпел, вмешался, и поэтому обязанности вскоре распределились следующим образом: Берта и Эри на подхвате, а Скрипач во главе процесса.
— А где Кир с Итом? — спросил Фэб, спускаясь вниз.
— Пошли полюбоваться могилами, и часовню заодно хотят посмотреть, — ответил Скрипач. — Слушай, ты бы хоть умылся. Что за вид?
— Нормальный вид, — отмахнулся Фэб. — В море умоюсь. На море никто сгонять не хочет?
— Ты леталки сперва проверь, на море, — проворчал Скрипач. — Давай мы еду доделаем, ребят дождемся, поедим нормально все вместе, и потом на море. Иди, умывайся. Смотреть на тебя тошно.
— Ладно, — кивнул Фэб. — Договорились. А что ты готовишь такое?
— Холодный похмельный суп, похороны отлакировать, — пояснил Скрипач. — На Терре-ноль такой делал, помнишь?
— Это который окрошка?
— Это который на пиве.
— Но это всё равно окрошка, — возразил Фэб, окрошку не очень любивший. Он предпочитал салат отдельно, а квас… тоже отдельно. Ну или пиво, ладно уж. Но не в одной тарелке с салатом.
— Госссподи, — возвел очи горе Скрипач. — Тебя что, кто-то перемешивать заставляет? Сколько можно говорить одно и то же! Не хочешь, не мешай. Всё, иди уже мыться, и дай нам работу закончить, наконец!
…Кир с Итом вернулись быстро, еще до того, как умывшийся и приведший себя в порядок Фэб снова спустился вниз. Да, они действительно побывали и возле часовни, и возле свежих могил, совсем небольших, ведь хоронили не гробы, а компактные урны. Ит признался, что впечатление странное. Ничего особенного он не почувствовал, хотя, по идее, должен был. Холмики, крестики, таблички, цветочки… Ерунда. По ощущению — бутафория. Но ладно, раз такая ситуация, то что поделать. Пусть будут.