- Давай! Быстрее! Не успеем!
" Торопыжка!" - подумала она о Джоне и случайно оглянувшись, увидела согнувшийся почти пополам спиннинг. Затем раздался резкий рывок. Да такой, что катер, шедший с приличной скоростью, почти остановился, внизу в каюте послышался грохот и мат-перемат, это отец скатился с дивана. Шнур спиннинга, а Дженни в этот раз закидывала плетеный капроновый шнур, вытянулся в струну и мог лопнуть в любую секунду. Девушка едва успела сбросить газ до нуля, как их поволокло в обратную сторону. Из каюты, пошатываясь и держась за ушибленную голову, показался отец. В это время катер вдруг остановился и, развернувшись кормой по течению замер на месте. Георгий непонимающе посмотрел на дочь, потом перевел взгляд на корму и увидел спиннинг.
- Ну и кого ты умудрилась поймать?
Катер опять дернулся, обоих путешественников мотнуло вперед. И снова застыли на месте, уже на повороте реки, под крутым берегом.
- Похоже сом! И крупный, судя потому, как он нас таскает. Ну, что делать будем? Режем плетенку?
У дочери на глазах выступили слезы.
Этот плетеный капроновый шнур был ее гордостью и предметом зависти братьев. Она случайно нашла бобину капроновых ниток в одном из разрушенных домов несуществующего сейчас селения. И сама всю зиму плела шнур. На него было поймано столько крупной рыбы, что она по праву гордилась своей снастью. А сейчас отец предлагал его резать. Но, похоже, выхода не было.... Тут сом, а может, это был и не он, решил помочь им быстрее сделать выбор. Он всплыл. Люди были деревенские, никогда не видевшие всплытие подводной лодки, и поэтому им было не с чем сравнивать. Гигантская спина показавшаяся из воды, потоки воды, сливающиеся с нее в реку, ввели в ступор командира катера. Георгий слышал, конечно, от стариков о крупной рыбе водившейся раньше в реке. Как один из них вздохнул, вспоминая о былых временах:
- Эх, вот раньше рыба была! Без трусов в реку не зайдешь! Не то, что сейчас - один-два килограмма и все! Ну что это за рыба? Смех, да и только!
Эта была явно крупнее двух килограмм. Раз в сто. Ровный ряд небольших спинных плавников выдавал, что перед ними кто-то из семейства осетровых. "Скорее всего, белуга!" - мелькнула мысль у Георгия. А у дочери... у нее мыслей не было, а были отработанные до автоматизма движения. Мгновенно сдернув автомат, с которым она не расставалась в походах даже во сне, Дженни выпустила в голову, скрытую под водой, половину рожка. Вода вскипела, рыбина дернулась что было сил, порвала все-таки шнур, и .... И медленно всплыла на поверхность. Трехметровая красавица с развороченной головой медленно покачивалась на воде, истекая кровью. Отец с дочерью переглянулись, не веря в случившееся.
-Е-мое! - горестно вскричал Георгий, - В кои-веки, мне удалось поймать огромную рыбу и некому показать!
У него дрожали руки. А голос выдавал неподдельное горе. " Он просто забыл, что в деревне рыбину можно, разве что муравьям показать!" - мелькнула у Дженни мысль, а вслух она произнесла совсем другое:
- Если быть честным, то это я ее завалила! Но при твоих разговорах с другими рыбаками, буду скромно молчать! А сейчас, предлагаю отбуксировать ее к берегу и разделать.
Георгий очнулся от своих грез и завел заглохший катер. Белугу подцепили багром и медленно пошли к берегу. В результате потеряли почти пять часов времени, зато катер был полон рыбы. Вокруг них в воде творилось безумие. С половины реки, наверно, сюда собрались мелкие хищники, рвавшие плоть, пока туша истекавшая кровавым пятном, в котором сновали мальки, лежала на мелководье. Да и по дну кто-то пробирался к берегу, то ли раки, то ли еще кто-то, совсем потерявшие осторожность. Мелочь собирала крохи мяса. Кровь белуги шла вниз по течению видимым облаком. Пока разделывали рыбу, Дженни несколько раз наступала на кого-то, шевелившегося под сапогом. Икры не было, но и без нее людям достался шикарный приз. Только деть этот приз было некуда. С собой соли было - с чайную ложку. В лагере было ее, скорее всего, мало. Так и так надо было тащить все мясо в деревню и солить рыбу там, дома. Благо было чем, соли у Тамары всегда был запас, и было в чем - в подвале имелось несколько пустых бочек. И они продолжили путь в деревню, уже груженые до краев рыбой. На ночь решили не останавливаться, врубили висящий на мачте галогеновый прожектор, выменянный Георгием в свое время на автомат и три цинка патронов, и пошли уже при его свете. Скорость снизилась, но они изо всех сил пытались наверстать время, упущенное при разделке белуги. Голову рыбы Георгий оставил, решил показать Семену с доктором, что бы были хоть какие-нибудь свидетели их с дочерью удачной рыбалки.
Остальной путь прошел без приключений. Когда показались знакомые с детства места, Дженни, управлявшая катером днем, смахнула слезинку. "Дом, милый дом!" - мысленно воскликнула она, увидевшая показавшееся из-за поворота устье протоки ведущей к их причалу. С которого они бежали в страшной панике, буквально пару дней назад. Притормозив, она спросила у отца, куда идем, к дому или к деревенскому причалу и, услышав: "К дому!", повернула руль налево. Быстро проскочив весь ручей, она подошла к причалу, предварительно развернувшись на обратный путь, чтобы не терять время при отступлении, если оно потребуется. Отец встал в катере и внимательно смотрел на свой огород, спускавшийся к причалу. Дорожка была чистая, никаких муравьев не было видно. Дженни перехватила автомат удобнее и перепрыгнула на причал, вслед за отцом. Тот, как заправский следопыт, стараясь не шуметь, заглянул в сарай, стоявший в конце настила, и выдохнул воздух:
- Чисто! Сначала надо заправить катер! А то неизвестно, что здесь творится и как быстро нам придется сматываться!
Заправив под завязку основной и запасной баки, они, уже спокойнее, стали подниматься по дорожке, ведущей к дому. Мертвая тишина в деревне, нарушаемая лишь голосами диких птиц, наводила уныние и страх. У обоих в душе теплилась надежда, что люди каким-то волшебным или другим каким способом, смогли избежать печальной участи. Но ни лай собак, ни мычание голодной скотины, не нарушали тишину. Пройдя распахнутую при бегстве калитку в огород, они вошли во двор. Распылитель, брошенный Джеком, так и валялся посередине двора. Дженни подняла его, тряхнула - на дне было чуть-чуть керосина и она, окликнув отца, опрыскала его и свои сапоги. Тот благодарно кивнул и открыл дверь в сени. Чисто. Уже более спокойно открыл дверь в избу, все равно, чуть прянув в сторону. Тоже чисто. За ним потянулась и дочь. Обойдя весь дом, они решили, что муравьи в их дом не заходили вообще. Все было цело. Даже миска с остатками капусты, которой они с Семеном, закусывали в последнюю ночь, осталась нетронутой, так и стояла на столе. Дженни поднялась на второй этаж, в мансарду и выглянула в окно, выходящее на улицу.
Зловещая тишина, стоявшая над селом, прерываемая скрипом оконной створки в доме напротив, наводила на девушку страх. Руки ее даже покрылись мурашками, и она нервно зачесалась.
-Надо пройти всю деревню! - отметил отец. - Разделимся или вместе будем ходить? Ты рацию взяла?
Та кивнула и сказала вслух, прижимаясь к отцу:
- Давай лучше вместе, а? Что-то мне страшно!
Мужику и самому было страшно, он только перед дочерью хорохорился, в душе понимая, что если муравьи не ушли, то им придется очень туго.
- Тогда давай быстро проскочим вверх, к околице и вниз, к причалу деревенскому! Нам еще рыбу надо засолить сегодня, а то она испортится! - хозяйственный Георгий не мог дать пропасть такому количеству продукта. Сгоняй в сарай у причала, залей керосином полный бачок распылителя и возвращайся!