Адамс, между тем, проводив взглядом сына, перехватил покрепче цевье автомата и замер в ожидании. Через пару минут двойной шар влетел во двор, гулко хлопнув зеленым пламенем, разметал остатки дома и накрыл подвал кучей горящих головешек. Георгий молчал, терпеливо выжидая. И когда из-за кустов сирени с опаленной листвой показались головы монахов, он короткой очередью срезал обоих и рванул в сторону своего причала. Кубарем скатился по склону, снося высаженную женой какую-то ботву, мысленно отмахнувшись от некстати возникшего предположения: "Попадет ведь мне от нее!" Прогремел сапогами по настилу, и мгновенно просчитав ситуацию, принял хитрое решение. Завел и сдал задом на середину протоки свой большой катер. Примерно прикинул направление. Закрепил руль, разломав через колено одно из удилищ, второй частью, прижал педаль газа. Катер взревел и полетел прямо на большую воду. Георгий поняв, что у него в запасе остались считанные мгновенья, успел кувыркнуться с борта. Не всплывая, сделал пару гребков под водой, ушел под защиту берега.
Катер выскочил на простор большой реки. Но монахи не дремали. С пристани по катеру выпустили сразу несколько шариков, и он гулко взорвался, подняв к нему столб черного дыма. Георгий выбравшись, полежал немного под кустом ивы, низко опустившей свои ветки над водой, набираясь сил. Потом пригибаясь и стараясь не шуметь, стал пробираться берегом протоки к деревенскому причалу. Надеясь застать собравшихся там монахов врасплох.
Подствольный гранатомет в умелых руках - страшное оружие. Такие же гранаты, которые Джек кидал в найденный подвал, имел и дядя Жора. Три шарика, разорвавшиеся среди собравшихся на пристани монахов, потиравших руки, произвели ошеломительное впечатление. Нафаршированные керамикой, пятеро монахов отправились к Авалону, еще столько же - забыли, зачем они сюда пришли. Поражающие элементы гранат не задели их жизненно важных органов, но проделали множество маленьких, некрасивых дырочек, абсолютно не нужных организму. Из них струйками бежала кровь. Монахи кричали от боли, но жизнь вытекала из тел и они постепенно затихали, один за другим застывая безмолвными куклами на досках причала. Но не всем так "повезло", кое-кто отделался несколькими ранениями и остался на ногах и теперь помогал тем, кому повезло меньше. Этим смог воспользоваться Адамс. Он завел маленький катер и, не газуя, аккуратно подвел его к выходу на большую воду, а уже там, не скрываясь, прибавил на полную обороты и рванул вверх по течению....
Командир этого карательного отряда, преподобный Ауратум, остался жив и относительно цел. Осколками посекло руки и ноги, но раны были не смертельны, и он мог передвигаться на своих двоих. Он стоял среди тел своих бойцов, ошеломленным взглядом обводя вокруг себя.
" Как? Как такое вообще могло случиться? Подготовленный отряд гвардейцев конклава, был практически полностью уничтожен горсткой каких-то дикарей! Что скажет совет Нага?" - мысли преподобного, никогда не попадавшего в такую ситуацию, метались как тигры в клетке. - "А если дело дойдет до совета Конклава? Так оно, скорее всего и будет! Потому что "друзей" у меня предостаточно! Хвала Авалону, что кто-то умудрился завалить Аурелиуса, да и этого чокнутого Эффида, до кучи! Вот уж кто постарался бы раздуть мой промах до небес!" - перспективы рисовались мрачные. Преподобный представил себе примерный ход беседы на городском совете, а Совет Конклава, ему уже расхотелось представлять. По отдельным фразам, иногда проскакивающих в беседах, то тут, то там, гвардеец мог составить для себя примерный ход такой беседы. И чем она для него закончится. Дыба и последующее сожжение на очищающем костре - окажутся милостью божьей! Поэтому, надо как-то попытаться исправить ситуацию! Но как? - монах огляделся. Около него на ногах оставались два гвардейца, еще двое сторожили пленника на берегу, возле катера, спрятанного за поворотом.
- Назовите свои имена, братья! - обратился он к стоящим рядом с ним монахам, один из которых, был сильно ранен. Правая рука плетью висела вдоль тела. Второй выглядел лучше, тоже ранен, но видимо легко, потому что стоял, не шатаясь и почти не кривя лицо от боли, в отличие от своего соратника.
- Брат Фе, преподобный! - ответил он.
- Брат Ио, преподобный! - еле слышно сказал первый и качнулся.
"Н-да, по две буквы в имени.... Рядовые бойцы.... Что же делать?" - размышлял монах недолго.
- Брат Фе, беги к катеру - пусть тащат сюда пленника! - скомандовал он, приняв решение. Гвардеец рванул к катеру, чувствуя, что медлить нельзя ни секунды. Особенно, если взглянуть на белые, от бессильной злобы, глаза преподобного.
Буквально, через две минуты, показались два бойца волочащие под руки пленника. Подбежав к командиру, они выпустили его из рук, и деревенский парень кулем свалился на землю.
- Ваши имена, братья?
- Брат Ри.
- Брат У.
"Еще хуже! Одна - две буквы в имени! Ни одного старшего брата! Хотя, почему ты надеялся на это? Естественно, в тыл отправили самых необстрелянных бойцов! Значит, кому-то судьба сегодня улыбнется дважды!"
Все четверо вытянулись перед командиром отряда во весь рост, сняв капюшоны ряс и заложив руки за спины, понимая, что он решает их судьбу. Лица, застыли масками, но в душе каждого из них шевелилась надежда на то, что именно его выберет преподобный.
-Брат....., - командир тянул время, чувствуя, как напряглись монахи, - брат Фе! Даю тебе новое имя! Отныне ты будешь зваться, - преподобный на секунду задумался, - брат Фер! Назначаю тебя старшим в команде!
Новонареченный брат расцвел, а у остальных монахов надежда в глазах погасла. Ну что же - с самого начала было ясно, что только одному из них повезет! Но не стоит отчаиваться - жизнь штука долгая, кто знает, как она повернется. Так рассудили остальные. Возможно, остальным тоже повезет.
"Старшего команды назначил....Смотри-ка, как радуется!" - мысль появилась и тут же пропала, преподобному было глубоко наплевать на эмоции подчиненных. - "Теперь надо разобраться с этим аборигеном! Куда могла исчезнуть эта девчонка?" На сбежавшего Адамса, он решил не обращать внимания. "Сбежал и сбежал.... Значит немного продлит свое никчемное существование в этом мире...Тем более, я запомнил его след!" - Ауратум закрыл глаза и втянув воздух, замер. Перед его мысленным взором окружающий мир расцвел всеми красками. Каждое растение светилось своим собственным цветом. Аура бойцов была спокойного зеленного цвета, без явных всплесков страха или беспокойства. У старшего в команде она стала проявляться кое-где желтыми точечками следующего уровня. Зато аура лежащего на земле мальчишки, была всех цветов, топорщась в стороны всплесками страха, даже скорее, животного ужаса. "Чем это я напугал парня?" удивился преподобный и начал говорить:
- Встань, смердящий кусок плоти! Отвечай только на мои вопросы! И тогда..., возможно..., ты останешься жив!
Семен, от страха, сковавшего все его члены, потерял способность здраво рассуждать. Хватаясь за соломинку спасения своей жизни, у него даже не мелькнула мысль - зачем его оставлять в живых? Он хотел жить, и это затмевало все: смерть отца, друзей, все - лишь бы остаться в живых! Он встал на ходящих ходуном ногах, неловко прикрывая рукой обрубленную кисть.
- Где девчонка? - вопрос монаха раскаленной иглой впился в мозг. - Где она?
- Я, я не знаю....- растерялся от неожиданного вопроса Сэм. Он почему-то ждал, что этот страшный человек будет спрашивать о Джеке. А вопрос о Дженни сбил его с толку.
- Чтоооо????- монах побелел от гнева, ноздри его раздулись, и он вы тянул свою правую руку, спрятанную до этого за спиной. В ней оказался маленький ритуальный серп. Сделанный из какого-то серебристого сплава, весь покрытый какими-то иероглифами. Даже на вид, он казался очень острым.
- Что же, тогда мне придется узнать это самому, помимо твоей воли! Хотя... какая у тебя воля....- преподобный пренебрежительно махнул левой рукой. Потом ухватил ей Сэма за шею, поднял его на вытянутой руке и взмахнул правой с зажатым в ней серпом.....
У парня закатились глаза и снова намокли штаны.