Столбов разбил дружинников самообороны на четыре группы. Раух емко и коротко высказался о них: слякоть, а не человечишки, – но других у них не было. В каждую группу Столбов выделил по два своих бойца. Им предстояло разделить народ на две смены и взять под свой контроль баррикады. Таким образом, обеспечивалась круглосуточная охрана объекта. И Столбов как в воду глядел – противник забеспокоился в своем логове.
Для начала они решили выяснить отношения между собой. Произошло несколько кровопролитных стычек: погром возле речного вокзала в клубе «Три сосны», потом перестрелка на перекрестке Старо-деревенского проспекта с Котельной улицей. Там артельщики зацепили патруль часовщиков и вдарили из всех стволов. Результат – пять трупов, и столько же подранков отправились к себе в берлогу зализывать раны. Часовщики в долгу не остались. Собралась бригада и отправилась к перекрестку выяснять отношения. Никого не застав на месте, так как артельщики уже успели убраться восвояси, разъяренные часовщики отправились на их поиски и наткнулись на разъезд масловцев. Гнев нашел выход. Часовщики положили на месте группу масловцев. Все выглядело бессмысленным и попахивало чистым идиотизмом, словно не взрослые люди важные вопросы решали, а безусая молодежь задирала друг перед другом павлиний хвост в борьбе за самку. Когда Столбов выслушал свежие новости, что принес ему Чистик, которого, казалось, ни одна сила в мире не могла заставить усидеть на месте, у него тут же возник вопрос: куда смотрят Шаман, Костыль и Таракан? Неужели их все устраивает? Почему они не встретятся на нейтральной территории и не урегулируют свои разногласия? Но раз уличные беспорядки продолжаются, значит, им выгодно, чтобы мелочь развлекалась, поигрывала мускулами да тратила адреналин на эту глупость, пока новые бароны отсиживаются в своих замках, строя коварные планы на покорение города. В сущности, Столбов был недалек от истины. Шаман разрешил своим ребятам приподнять крышечку на кипящем чайнике и спустить пар, но отрытую войну объявлять не спешил. Костыль и Таракан заняли схожую позицию. Они позволили своим людям стрелять на улицах, но при этом делали вид, что ничего не происходит. Хищные змеи выжидали, не желая брать на себя ответственность за разжигание большой войны. Но вот к Археологу Шаман все же отправил своего парламентера, не выдержал.
Лихо держался развязно. Пришел господин, который не просил, а требовал.
– Это наша земля. Что ты здесь делаешь, Археолог? Мы тебя не звали, – начал он разговор.
– Земля, она людям принадлежит. Тем, кто здесь живет. А вы кто такие? Какое право имеете? – осадил его Столбов.
За его спиной стоял Корсар и Уханов. В укрытиях сидели еще человек десять, готовые в любой момент открыть огонь. Археолог чувствовал спиной нацеленные на чужаков стволы.
За спиной Лихо стояли его бойцы. Они тоже были готовы к бою. Только им не улыбалось умирать за просто так на улице. Им щедро платили, но все же жизнь стоила дороже.
Лихо чувствовал это. Столбов тоже.
– Шаман велел передать, что если ты хочешь работать с ним, то он готов взять тебя с командой под свое крыло. Это выгодное предложение. В Угличе нет никого сильнее Шамана, а скоро вообще никого не останется.
– Смело говоришь. Только я понимаю, что не все просто так. Какова цена? – спросил с насмешкой Столбов.
Лихо сделал вид, что насмешку не заметил, но Археолог видел, что она его зацепила.
– У тебя на районе человечек интересный оказался. Так вот это наш человечек. Он кое-что забрал с собой… кое-что, что нам принадлежит. Верни нам человечка да то, что с ним было, и ты в нашей команде.
– А что с людьми будет? – спросил Археолог.
– С какими людьми? – искренне удивился Лихо.
Он смотрел на защитников Пролетарского района и не видел в них людей. Для него они были расходным материалом, досадным препятствием на пути к цели. И Столбов его где-то понимал. Раньше он мог бы к ним отнестись так же, но теперь он знал этих людей. Они не были для него пустым местом.
– С пролетарскими, – уточнил Столбов.
– Под нас пойдут. Выплатят за ущерб, который они причинили своими действиями, а потом будут жить, как и все остальные в Угличе, что пользуются нашим покровительством.
– Иди в жопу со своим предложением, – ответил Археолог. – Это мои люди. Я не буду ими делиться.
– Ты хорошо подумал?
– Очень хорошо, – сказал Столбов.
– Тогда жди беды и не обижайся, теперь ты разделишь их судьбу, гаденыш, – процедил сквозь зубы Лихо.
Он развернулся и направился к машине. Часовщики прикрывали его, не отводя стволы от защитников Пролетарского.
– У нас есть где-то полчаса. Скоро здесь будет вся королевская рать, – сказал Археолог Уханову и Корсару.