А прошлой ночью часовой завод подвергся массированной атаке со стороны масловцев, в результате которой часовщики были наголову разбиты. Эта новость потрясла Гривенного. Он никак не мог взять в толк, чего ждет Черномор, почему не вводит войска и не устраивает публичную зачистку недовольных. То ли Черномор знает что-то такое, что ускользает от видения Гривенного, то ли Черномор решил пустить ситуацию на самотек, он позволит этим собачьим сворам пожрать друг друга, а когда бойня закончится, те, кто выживет, будут настолько слабы, что он быстро пообломает им клыки и заставит плясать под свою дудку.
Гривенный не знал, что и думать. От этого неведения сильно нервничал, места себе не находил. Была бы его воля, свернул бы сейчас хозяйство, лавки заколотил да уехал из города, можно было бы объявить, что подался на поиски новых торговых площадей в области. А потом, когда все закончится и страсти в Угличе улягутся, можно вернуться. Только вот если он так сделает, Черномор ему потом предъяву выкатить может, что бросил вверенную территорию, струсил и отступил. Гривенный не хотел бы слышать подобные претензии. За такое кровью можно заплатить, а у него кровь не лишняя.
Правая рука Гривенного, Юрий Томилин, по прозвищу Приказчик, видел, что творится с хозяином, но с советами и замечаниями не лез, потому что Гривенный человек вспыльчивый, мог и трепку задать. Потом, правда, остыл бы, признал свою неправоту, но в который раз чувствовать себя идиотом, на котором вымещает гнев рссерженный начальник, Приказчик не хотел. Поэтому старался ни в чем Гривенному не перечить, а тот приказал заводить машину: барин собирался отправиться на осмотр своих владений. Приказчик считал, что для этого время сейчас не подходящее, но вслух ничего не сказал, предложил только поставить самовар да попить чайку с сушками и вареньем. Весь день придется провести в разъездах, потом поработать в конторе, когда еще толком порадовать себя удастся. Начальник согласился с его доводами.
Гривенный жил на окраине Углича по соседству с Высоковским бором. Места живописные, однако из лесов могли и лихие люди на огонек заглянуть. Им-то все равно, кто в доме живет, сами они люди не местные, правду не знают, потому Гривенный и обнес свои хоромы высоким забором с охранными вышками, на которых несли посменное дежурство бойцы из его личной маленькой армии. Тридцать человек насчитывало его войско. Больше он себе позволить не мог, да ему бы и не дали это сделать. Лидеры угличских группировок ревностно следили за балансом сил в городе. Бойцы Гривенного были людьми пришлыми, большая часть из Ярославля – люди Черномора, откомандированные под его командование, но были и такие, кто пришел в город в поисках работы, а делать ничего не умел, кроме как стрелять да зубы выбивать несогласным. По стечению обстоятельств в основном эти люди служили до Катастрофы в силовых структурах, но прибиваться к бандитам не захотели, они пробовали заниматься крестьянским трудом или каким-нибудь промыслом, но дело не пошло, тогда и решили податься в охрану торговцев. Люди хорошие, не сильно кровожадные, все в меру.
Какого же было удивление Приказчика, когда он принес самовар в покои Гривенного и обнаружил там трех мужиков, выглядевших весьма помятыми. Одного он опознал тут же, это был Шаман. Другого с небольшой задержкой, но тоже узнал, это был Никодим, правая рука Шамана, а вот третий мужик так и остался неопознанным – вероятно, кто-то из охраны. Приказчик застыл с самоваром в руках. В живот ему смотрел ствол автомата, который держал охранник.
Как они могли пробраться на территорию? Ведь дом хорошо охранялся, ворота постоянно на замке, к тому же по двору бегают волкодавы, которые любому чужаку вмиг глотку порвут.
Шаман поднес к губам палец и призвал к молчанию, после чего разрешил жестами поставить самовар на стол. Приказчик за это был ему благодарен. Держать на весу такую дуру было весьма тяжко, а уронишь самовар на пол – обваришь всех вокруг, себя в том числе, да еще получишь очередь в живот от щедрот шаманских.
– Ну, чего там, самовар готов, коньяку достань, по рюмочке для сугрева выпьем, – послышался голос Гривенного из соседней комнаты.
Следом появился он сам.
Гривенный, мгновенно оценив обстановку, ничем не выказал свое удивление и подошел к столу, чтобы налить чаю.
– Признаться честно, в гости я тебя не звал, да и не ждал. Чем обязан твоему визиту? – спросил он.