– Ну, от меня-то вы что хотите? – спросил Боло, сложив руки крест-на-крест.
Он так и не сел с ними за стол, предпочитая стоять, уперевшись в соседний поясницей. Теперь же со сложенными руками Боло скорее походил на некоего следователя или даже прокурора, а оба гостя – на обвиняемых или подсудимых. «Есть Бог! Кто бы мог подумать, что все так обернется, а!?».
– Может у вас нашлась бы для нас какая работа, не требующая лицензии? – спросил Джэй.
– Не понял… А что ж вы у Альянса не попросите, а? – удивился Боло.
– Альянс расторг с нами соглашение из-за отзыва лицензии… А быть на подхвате у Форжесов мы не хотим, потому что это унизительно. Вы ж, Боло, сами знаете, как сложно без разрешения в нашей сфере.
«Форжесы!? И они тут! Хотя чему я удивляюсь!». В слух же Боло сказал:
– Ну, тогда возвращайтесь на Алдабру и решайте вопросы с лицензией… У меня нет острой нужды в инженерах. Пока своими силами справляемся – солгал Боло, прекрасно зная, что Гримен остро нуждается в помощи.
Все, казалось, уже было делом решенным, пока внезапно не вмешалась Мейбл:
– Боло, прости нас и наших родителей! Мы все виноваты перед вами!
– Мэй, замолчи! Не нужно унижаться! … Мы не безрукие. Пересидим тут пока Форжесы закончат и подадимся на Аламах. Там найдем работу – тут же осек сестру старший брат.
– Нет, Джэй, не закрывай мне рот! Наши родители, как и Локи, и Липски, и Плугины, мы все виноваты перед О-Хара, потому что мы завистливые сволочи!
Боло опешил от признаний юной Смит так, что не мог и слова вымолвить.
– Кстати, разве «Смит-н-Форж» у вас не совместный бизнес? А где родители? У Альянса остались? – поинтересовался Боло, чтоб снять напряжение.
– Нет. Увы… Они все погибли… Там человек 300 погибла. Еще столько же на излечении от ожогов. Целый квартал сгорел.
Мейбл плакала, не в силах спокойно пересказывать трагедию. Брат, прижав к себе сестру, продолжил вместо нее:
– Это произошло где-то пару недельных циклов тому назад. Мы возвращались из Гватории после удачно закрытого контракта… А на Саифе блокада. Все корабли проверяют. Космопорт закрыт. На Алдабре целый квартал взлетел в воздух из-за кухонных автоматов. Погибли все: Локи, Липски, Хольштейны, Плугины, многие другие…
– Нет, брат, Плугины улетели сюда… А Хольштейны уже пару лет как на Эдэмию перебрались…
– Ах, да… Плугины, должно быть, уже тут обосновались… Они по программе Альянса сюда подались, как переселенцы.
– Кто!? Плугины? Лавр тут с семьей!? … Ого! А почему я не знаю!?
Боло тут же напряг свой ИИ, чтоб тот отыскал по электронной картотеке Лавра Плугина и его родню.
– Ну да… Разве ты не в курсе? – удивилась Мэй. – Они точно раньше нас должны были прилететь.
Боло отрицательно покачал головой. ИИ не нашел никого из Плугиных. Вообще из Алдабры он не смог вспомнить ни одного рейса за последние почти 2 месячных цикла, как окончилась война.
– Мы не так давно возобновили прием колонистов, но сюда в основном летят из других планет Альянса – вздохнул Боло, наступив на «больную мозоль» и вспомнив про предстоящие выборы в «планетаторы» Парпланда.
Оба гостя переглянулись, видимо теряясь в догадках. Боло же решил вернуться к теме, чтобы поскорее закрыть ее и отпустить гостей восвояси. Стенка у стола снова открылась, и на поверхности появился поднос с разогретой едой. Это были обычные протеиновые брикеты, но даже в них была своя изюминка. Для укрепления иммунитета в еду добавлялся парпурит, который хоть и считался ядом, но именно тут на Парпланде в неочищенном виде был полезен. Да и киселе-подобный напиток с характерным фиолетовым цветом так же содержал вещество в малых и допустимых концентрациях. Мэй набросилась на еду, а брат пояснил:
– На орбите нас часов 6 трясли и шмонали преторы! Даже поесть не дали! … Что тут у вас произошло? Конфликт какой?
Боло же лишь махнул рукой, давая понять, что на эту тему беседовать с гостями не намерен.
– Так, значит, вы все сироты? А Форжесы – тоже?
Джэй принялся за еду вслед за сестрой, но отвлекся на вопрос Боло и отрицательно покачал головой. Форжесы летали на Гваторию всем составом… Они у нас на подхвате были. На Гватории сдавали экзамены на инженерные работы.
– Да… Им повезло… Беда с кухонными автоматами их не коснулась совсем – прожевывая кусок выдала Мэй. – Теперь еще мы внезапно оказались без родителей и на побегушках у вчерашних подмастерьев.
Боло смотрел, как они уплетали протеиновые брикеты, и думал. «Жалко их. По сути вернутся на Алдабру и вынуждены будут начинать все сначала. А конкуренция там ого-го. Потеря лицензии – это конечно беда. Форжесы легко оформят все на себя и этим двум просто помахают ручками».
– А что за объект Альянс вам заказал? – спросил Боло.
– Огромный развлекательный центр типа «мульти-перформанс», если ты представляешь, о чем я – с умным видом пояснила Мэй, доев очередной кусок. – Хотят проводить шоу галактического уровня и масштаба.
Боло немало удивился, услышав такое:
– Заведение немаленькое. Где ж они его будут строить?
Однако, задав вопрос, Боло внезапно и сам догадался, где именно. «Нет. Не может быть. Там по замыслу отца должен был быть храм. Наш храм… И мемориал погибшим в конфликте… Они же получили всю техническую документацию с полным описанием… Неужели посмеют нарушить?». На его вопрос Мейбл ничего не ответила, но лишь пожала плечами. Боло из-за собственной догадки сильно расстроился новостью и не скрывал своих эмоций:
– Тут всех жителей хорошо, если тысяч 10 наберется! В основном вахтенные шахтеры и охрана в кристаллидные шахты и комплекс! … Для кого тут перформансы устраивать, да еще и галактического масштаба!?
Однако он внезапно сам умолк. На память пришли хронограф Саннайя и археолог Тамара. Толек с Грименом обмолвились тогда фразами о необычных находках в галереях под пещерами нижнего уровня, представляющими большую научную ценность и, возможно, не только для археологии, но Боло не предал тогда этому значения. Теперь же, в свете предстоящей стройки, в резонности столь грандиозного сооружения угадывался некий смысл. Мэй ответила на его вопрос:
– Не знаю, не знаю… Но масштаб проекта впечатляет. Альянс на инфо-портале тендер провел, и мы его выиграли… Ты ж нас знаешь, Боло, мы сможем и не такое.
Боло кивнул головой. То, что старшие Смиты были весьма толковые инженеры, он хорошо помнил по Алдабре. Но и то, что они так же не любили честную конкуренцию, забыть не мог.
– Ладно. О-Хара всегда шли своим путем… Но никогда не бросали попавших в беду… Будет вам работа. Не скажу, что легкая, но весьма интересная, и уж точно по вашим скилам – подытожил Боло на счет гостей, преодолевая собственную грусть от неприятной новости на счет затеянной Альянсом стройки в Топ-Сити.
Мэй внезапно вскочила со своего места и, прыгнув, буквально вцепилась в шею Боло, повиснув на ней, как на некоем спортивном снаряде.
– Спасибо, спасибо, спасибо! Дядя Боло, дорогой, любимый!
– Ну – заулыбался покрасневший Боло, – какой же я тебе дядя. Вот отец – да. А я, считай, старший брат.
Джэй последовал за сестрой, но не стал вешаться на шею, а обнял и пожал руку. Оба просто светились от счастья.
– Не спешите радоваться. Работы много… У нас после войны столько хлама осталось. Все нужно собрать, рассортировать, отремонтировать по возможности и вернуть в строй… Тех-дронов, кстати, мало совсем.
На последней фразе Боло вздохнул, вспомнив слова младшего брата Грима о нехватке рабочих «рук».
– Не волнуйся, любимый Боло, у нас своих с избытком! – снова прощебетала Мэй.
Девушка просто светилась от счастья и не скрывала. Этим она еще больше напомнила Боло пропавшую сестру Кристал. Сам он от таких слов немного поплыл. Его лицо покраснело, и он немного потупил взор от смущения.
Предатель
Просторный прямоугольный поудреттеитовый зал был залит мягким светом, который равномерно струился из ровных канальцев на потолке. Вдоль стен с 3-х сторон большой светлой каюты стояли украшенные ручной резьбой у оснований круглые в полметра толщиной колонны из того же самого камня-поудреттеита, как пол и потолок. Тонкие черные прожилки подобно паутине эффектно выписывали кружева на молочно-белой гладкой поверхности камня. Единственная стена, вдоль которой не было их, представляла собой черную гладь огромного иллюминатора. Через него в зал проникала тьма космоса снаружи. Где-то там вдали виднелся диск Космической Станции Патруля (КСП) в ореоле лёгкого свечения защитного контура плазменного щита. Акиль Алагни, визирь его святейшества Гросс-Хана Дариуса Мудрого, смотрел вдаль и думал о чем-то важном, как и сама его должность. Огромная орбитальная станция Альянса «Махаттан-Джарус», где он находился прямо сейчас, стоя у «окна», уже месяц как функционировала, в то время как «конкуренты» в лице Патруля всего пару циклов тому назад приняли на дежурство свою КСП. Сам Акиль был уже немолод. В его длинных собранных в пучок-хвостик назад волосах имелись «прожилки» седины. Бородка так же была белая, как струящийся свет с потолка. Однако он не выглядел на свои 73 года. В глазах то и дело проскакивал задорный молодецкий огонек. Движения рук и ног были изящные и легки, как у 20-летнего. Всему виной была продвинутая медицина 26-го века, которая позволяла даже в 90 лет прыгать и скакать, будто молодой. Седины тоже легко убирались рекреационными и омолаживающими процедурами современных мед-центров, но Акилю его серебро в волосах добавляло мудрости и статуса, что, как визирю самого Гросс-Хана, ему было весьма кстати.