- Быстро прошли на посадку в вертолеты! - распорядился Муртазов Максум, который шел к нам. - Каждая группа, как ехали в машинах, также садится по вертолетам. Прицепа армейской кухни у вертолета не будет.
Все засмеялись на шутку Муртазова Максума, сказанную в адрес Никифорова Сергея. Сергей с кислой миной у лица развел руками и поплелся следом за Ахтамом Бабаевым в ближайший вертолет. Мы тоже всей группой последовали за ними. К нам присоединились трое иностранцев, это Роберт Байер, Джордж Гибсон и Томас Мартин. Теперь нас получалось ровно по пятнадцать человек в каждую группу. Две группы на два вертолета и по три человек экипажа на каждый вертолет. При посадке в вертолеты к нам присоединились по два солдата вооруженные автоматами Калашникова, гранатометами "муха" и с двумя ящиками сухого пойка. Свободные места в вертолете заполнили археологическим реквизитом и оборудованием.
Вертолет долго трясся и раскачивался, покамест, наконец-то, оторвался от земли оглушая нас своей трескотней, медленно стал подниматься вверх. Летели строго на юг в сторону Ваханского хребта, который выделялся вдали своими огромными остроконечными белыми вершинами, покрытыми многочисленными ледниками и вечным снегом. Наш полет был настолько низким, по сравнению с полетом на самолете до города Хорог, что отчетливо было видно громады скал со всех сторон. Вертолет, словно стрекоза, бросал отражение своих крыльев-пропеллеров то на одной, то на другой стороне ущелья, которое постоянно меняло свое направление рельефа гор. Мы летели, словно в туннели. Над нами огромные горы с заснеженными вершинами. С обеих сторон стены отвесных скал громадного ущелья, а в самом низу, кое, где мелькала извилистая полоска неизвестной нам речушки. Иногда появлялись небольшие полянки с зеленой травой и редкие заросли деревьев хвойных пород, которые обратно куда-то исчезали и вокруг нас появлялись карнизы серых скал и крутых впадин. Под нами протянулась огромная каменная страна высоких гор, глубоких ущелий и больших долин.
Бесконечная трескотня вертолета и броски в разные стороны, до такой степени измотали нас, что друг на друга было страшно смотреть. У нас был такой вид, словно из нас добывали сок или жир, методом выкручивания наших тел. Солдаты погранвойск спокойно дремали на своих местах, словно ничего необычного не происходило рядом с ними. Возможно, что именно здесь у них был настоящий отдых от постоянных подъемов по тревоге и дежурства на этой бескрайней границе Союза Советских Социалистических Республик. Вполне возможно, что еще немного полета, мы начнем рвать в свои пакеты, которые нам выдали при посадке в вертолет. Пройдя через извилины горного ущелья, вертолет, наконец-то, завис где-то между двух скал и уперся колесами в какую-то твердую площадку на скале. Нам ничего не было видно, так как на уровне вертолета стоял густой туман, которых своей пеленой покрывал все, что было ниже вертолета и сам вертолет сел на площадку, как в белую сметану густого тумана, дальше которого нам ничего не видно.
"Если под нами такой туман," - подумал я, - "то там будет тепло. Мы легко переночуем туманную ночь."
Пару минут, как целую вечность, мы ждали полной остановки вращения пропеллеров вертолета. Затем пилот вертолета открыл дверь вертолета и пригласил нас к выходу на площадку. Первыми вышли девушки. После стали выходить те, кто был ближе к выходу из вертолета. Когда наступила моя очередь выхода из вертолета, то я едва не вывалился на площадку, так, как не рассчитал на ступеньках, которые скрыты туманом от моих глаз. Ну, прямо, как на сцене под ногами певицы Аллы Пугачевой, когда поет песню про айсберг в океане. Под ее ногами растекается туманом испарение жидкого азота, где не видно ничего и можно свалиться со сцены куда-то в оркестровую яму или на первый ряд к зрителям. Возможно, что так бывало.
Площадка в расщелине между скал была настолько маленькой, что нам казалось, мы стоим прямо на самом краю земли. Стоит лишь шагнуть вперед и раствориться в огромном пространстве пропасти. Дальше полная неизвестность, которую никогда не познать ни кому из людей. Как бы мне хотелось туда проникнуть.
Солдаты помогли нам выгрузить все наши вещи и сухой поек. После солдаты сели обратно в вертолет и вертолет начал раскручивать лопасти своих огромных винтов, от которых поднялся сильный ветер вокруг всей каменной площадки, на которой нам негде было зацепиться. Чтобы вертолет не зацепил нас своими лопастями или не сдул с площадки, нам пришлось лечь на каменную плиту рядом с колесами вертолета и вцепившись в свои вещи ждать, когда вертолет поднимется на нужную высоту и затем улетит от нашей каменой площадки в горах. Мы так и лежали до взлета вертолета на определенную высоту в белом тумане. Когда вертолет через пару минут скрылся из нашего вида за крутым поворотом ущелья, мы стали разворачивать свой лагерь на маленькой каменной площадке, которую нельзя было назвать плато, так как она в ширину была всего сто метров и в длину немногим больше ширины. Тут на этом каменном пяточке должна была разместиться группа из тридцати человек и продержаться в каменном мешке огромного ущелья до завтрашнего утра, когда за нами прилетит вертолет ЮНЕСКО. Второй группы нашей археологической экспедиции мы не видели. Может быть, это ту группу сегодня перебросит вертолет ЮНЕСКО, а нами они займутся завтра, когда заберут нас с этой каменной площадки и отправят вертолетом на "большую землю". Все прекрасно понимали, что в случае плохой погоды, мы долго не продержимся на этом камне, который будет продуваться со всех сторон и насквозь промокнет под проливным дождем. В этот день была такая тишина, что даже обычный разговор грохотал по всему ущелью, как усилитель от музыкальной стереосистемы. Чтобы не вызвать обвала в горах своим шумом, мы старались разговаривать почти шепотом, так как отчетливо слышали друг друга на расстоянии. Тем более что тесно размещаться здесь.
- Надо закрепить между собой наши палатки. - предложил Муртазов Максум. - Иначе нас поодиночке может сдуть шквальный ветер, который часто бывает в таких местах. Мы сейчас с вами больше альпинисты, чем археологи. Должны быть в единой связке, как альпинисты на подъеме. Так что вы свяжите свои палатки.
Каждую щель в каменной глыбе мы использовали к укреплению наших палаток, которых было три. На пять человек в каждой. Девушкам предложили поселиться всем вместе в одну палатку, но наши однокурсницы отказались сразу. Сказали, что всегда будут находиться в одной и той же палатке весь археологический сезон. В тесноте - не в обиде. Лучше нашей группе, в которой мы знаем друг друга несколько лет.
Нам понадобилось около двух часов, чтобы весь палаточный лагерь накрепко врос в каменную глыбу. Ящики с сухим пайком мы поставили в между палатками. Таким образом, у нас получился общий стол, на котором мы устроили первый совместный обед в полевых условиях. Никто не захотел разогревать на спиртовых горелках полуфабрикаты первых блюд. Открыли по одной банки говяжьей тушенки на два человека и по одной булочки на каждого человека. Запивали продукты горячим чаем, который был в термосе у каждого человека. Обедали не торопливо, так как спешить нам было некуда. Вокруг пропасть и нет нам никакой дороги отсюда. Можно было покушать в спокойной обстановке и поговорить между собой о разном деле.