Парни медленно шли по горной тропинке между скал и камней. Тропинка поднималась и опускалась, согласно рельефу гор. Но трупы на носилках были словно приклеены к днищу носилок. Трупы равномерно раскачивались под своей тяжестью на носилках в шаг с парнями, которые их несли. Независимо от спуска и подъема тропинки, носилки постоянно находились в горизонтальном положении, так как парни несущие носилки, то вытягивались до двух метрового роста, то становились карликами в зависимости от своего места нахождения на горной тропе. Замысловато петляя вокруг огромной горы, тропинка увлекала нас к вершине.
Когда мы поднялись за траурной процессией уже почти до самого верха срезанной вершины, я увидел по обе стороны вершины огромных орлов, которые были величиной больше любого из нас. Без всякого страха я внимательно стал разглядывать огромных орлов. Орлы отличались друг от друга своим опереньем. Также как люди разных рас отличаются друг от друга цветом кожи. Возможно, что у орлов тоже отдельные друг от друга виды ведут постоянно между собой соперничество за свое существование под солнцем. Но в данный момент нельзя было сказать этого про орлов, которых пришлось созерцать здесь в горах близко от себя.
Слева от меня, на скале сидел орел с коричневым оперением. Этот орел напоминал мне орла Беркута. Таких орлов я часто видел в горах Кавказа. Но этот орел был настолько огромен, что по своей величине в несколько раз был больше Беркута. Можно привести в сравнении, мышку и слона. Конечно, это будет далеко не точное сравнение. Но ничего другого я не мог придумать в сравнении размера огромного орла с другими птицами. Никогда раньше не видел подобных орлов. Хотя, однажды, пришлось встретить таких орлов.
Это было поздней осенью 1969 года. Когда я после службы в армии вернулся к себе домой в город Беслан. Едва вошел домой, как тут же к нам в квартиру заглянул Цебоев Домбай, наш сосед по лестничной площадке. Не ожидая приглашения соседей по поводу моего возвращения со службы в армии, Домбай принес с собой к нам в квартиру десятилитровый болон свежей араки, осетинские пироги и шашлык.
- Вот ты на берегу Черного моря служил. - спросил Цебоев Домбай, когда мы хорошо приняли на грудь из болона свежей араки. - За это время службы в армии. Сколько рыбы в Черном море ты смог поймать?
- Я служил в армии, а не рыбу ловил. - ответил я. - Хотя бывало и рыбу ловил. Но сколько? Не помню.
- Мы с тобой этот пробел завтра ликвидируем. - уверенно, уточнил Цебоев Домбай. - Так что ложись спать.
В пять часов утра я тебя подниму. Мы с тобой пойдем на Терек ловить рыбу. У меня все есть к рыбалке.
Конечно, я думал, что Цебоев Домбай предложил мне рыбалку по пьянке и раньше обеда не проснется. Но равно в пять часов утра меня разбудила мама. Естественно, что я был удивлен. Когда перед собой увидел Цебоева Домбая с полным снаряжением на рыбалку. Мне ничего не оставалось делать. Как только по-армейски собраться на рыбную ловлю в первый же день моей гражданки после службы в рядах армии. Благо, что намеченное место рыбалки на реке Терек было всего три километра от нашего общего дома. Мы осторожно вышли на улицу, чтобы не разбудить соседей, которые отдыхали в воскресный день. Весь город Беслан был окутан холодным осенним туманом. Хорошо, что Цебоев Домбай прихватил с собой остаток вчерашней араки из десятилитрового болона. Иначе бы в такое холодное осеннее утро мы просто замерзли по пути к месту рыбалки на реке Терек. Так что мы в подъезде своего дома выпили по стакану араки, поддатые, отправились через город к месту своей рыбалки на реке Терек сразу за шпальным заводом.
На краю города мы во всю глотку распевали осетинские и русские песни. Отчего разбудили всех городских и сельских собак, которые в свою очередь разбудили местных жителей. За шпальным заводом мы перестали горланить, чтобы своими глотками не разбудить рыбу в реке Терек. Рыбалка была дороже песен. К этому времени первые лучи восходящего солнца пытались пробиться сквозь густой и холодный осенний туман. Возле реки Терек туман был настолько плотный, что мы едва смогли найти небольшую тихую заводь для ловли рыбы. Мы тут же приняли на грудь немного араки и стали приготавливать свои удочки к рыбалки.
Поздней осенью возле города Беслан река Терек настолько сильно мелеет, что по многочисленным протокам, с островка на островок, можно с одной стороны реки Терек перебраться на другую сторону берега. Мы так и подумали, когда сквозь туман разглядели на одном из многочисленных островков чьи-то силуэты.
- Наверно, это коровы с того берега заблудились в тумане. - сказал Цебоев Домбай, показывая на силуэты.
- Нет! Это люди. - поправил я, Цебоева Домбая. - Видно, это раньше нас сюда рыбаки пришли ловить рыбу.
Мы ни стали беспокоить своих конкурентов по рыбной ловле. В реке Терек всегда было много рыбы. Мы продолжили закидывать свои удочки в небольшую речную заводь. Но рыба совсем не клевала. Мы решили сменить свое место рыбалки. К этому времени туман слегка рассеялся. Рядом было видно лучшее место.
- Смотри туда. - шепотом, сказал мне, Цебоев Домбай, показывая на островок с конкурентами. - Это орлы!
Я посмотрел на островок и обалдел. Даже пьянка вся сразу прошла. Прямо напротив нас, всего в нескольких десятках метров, на островке была группа орлов, которые смотрели на другую сторону берега реки Терек и не видели нас. Орлы были просто гигантами или великанами среди пернатых. Черные перья орлов в тумане были похожи на огромные черные бурки, в которых ходят местные чабаны за отарой своих овец. Я так вначале подумал, когда рассматривал орлов сквозь туман ранним утром. Теперь сквозь редкий туман хорошо было видно оперение птиц. Даже на расстоянии орлы в размерах были гораздо больше нас.
Мы с Цебоевым Домбаем словно окаменели и не могли сдвинуться с места. Ведь эти орлы в тумане могли принять нас за животных и склевать нас на свой ранний завтрак. Да и человека им ничего не стоило заклевать. Ведь у орлов головы наверно больше нашего туловища. Так что мы им были как хороший шашлык.
В то время как я размышлял, самый крупный орел повернулся к нам головой и я вовсе чуть не потерял свой рассудок. Голову орла украшали белые перья с кроваво-красным отливом от розовых лучей восходящего солнца. Бледно-розовый острый клюв орла загнут и готов к разделке своей очередной жертвы. Этому орлу даже не требовалось взлетать, чтобы заклевать нас к себе на завтрак. Орла смотрящего на нас с островка и его жертвы разделяла небольшая протока. Орел мог свободно преодолеть протоку одним прыжком.