1. Всякий отдельный знак — рисунок диска должен означать СЛОГ, то есть сочетание гласных и согласных звуков речи, как это принято в ликийских и лувийских письменах.
2. Поскольку письменность лувийцев была основана на принципах АКРОФОНИИ, то каждый знак должен иметь свое фонетическое значение по первому слогу лувийского слова, исходя, естественно, из названия предмета, изображенного на диске (рыбы, воины, орудия труда и др.).
3. Знаки, которые подобны крито-микенским знакам линейного письма или рисункам лувийских пиктографических письмен, должны здесь иметь одинаковое фонетическое значение.
4. Во внимание следует принять комбинаторное соображение, то есть метод объяснения и толкования надписей на основе определенных закономерностей, полученных из самого текста этих надписей и опыта других дешифровок.
5. Установленные фонетические значения знаков рисунка должны давать возможность читать лувийские фразы, естественно, с определенным смыслом и логикой текста.
6. Фонетическое значение одного знака с Фестского диска можно считать точно установленным, если оно будет отвечать по крайней мере трем вышеизложенным принципиальным положениям дешифровки.
Вот два примера приложения принципов академика В. Георгиева при определении фонетического значения некоторых знаков. Знак «голова собаки» имеет соответствие в лувийском пиктографическом письме, где он означает слог «су» (слово «собака» по-лувийски звучит как «сувана»). Значит, можно выбрать слог «су» с достаточной точностью. Фонетическое значение «су» дает возможность читать лувийские фразы, то есть отвечает третьему принципу. Вот так один слог определен.
Знак «летящая птица» имеет соответствие в критском линейном письме, где он означает слог «кху». В то же время слово «птица» в хетто-лувийских языках звучит как «хува». Следовательно, можно выбрать слог «ху». Он дает возможность читать лувийские фразы. Значит, в данном случае и он приемлем.
Но прежде чем приступить к полной дешифровке, болгарский ученый долго думал о том, что в тексте могут встречаться личные имена и географические названия. В тексте Фестского диска имеется 13 групп знаков, которые оканчиваются двумя знаками. Например, несколько раз за знаком «круглый щит» следует рисунок «голова воина в шлеме». Академик решил, что тут речь может идти о двуосновных личных именах, характерных для многих индоевропейских языков. Для сравнения он приводит славянские имена: Борислав, Владислав, Святослав.
Выбрав для расшифровки определенную группу рисунков диска, болгарский лингвист установил фонетическое звучание 10 слогов. Они помогли сдвинуться с места, ибо было найдено с большой степенью достоверности несколько собственных имен. Так, из знаков «рог», «хвост», «летящая птица» и других было составлено имя «Тархумува». Удача здесь в том, что личные двухосновные имена хеттов и лувиицев довольно часто оканчивались именно на слог «мува». Академик не мог не быть довольным таким совпадением. И как тут не вспомнить слова Шампольона, разгадавшего древнеегипетские иероглифы: «Вдохновение разгадки — вот настоящая жизнь».
Еще раз В. Георгиев убедился в правильности своей исходной точки и методики, когда нашел на диске второе имя: «Ярамува». Такое имя хорошо известно ученым по хетто-лувийским надписям на известковых камнях и мраморных плитах, найденных французскими и американскими археологами в юго-западной части Турции.
Из другой группы знаков, куда входили изображения «печать», «хвост», «голова собаки» и другие, получилось имя «Сармасу». Оно тоже известно по лувийским надписям. Всего академик вычислил 11 собственных имен.
Конечно, работа длилась не один месяц и не один год. Все проверялось и перепроверялось, но постепенно складывался силабар письменных знаков Фестского диска.
А кто же такие лувийцы? Это ближайшие родственники хеттов, жившие в Малой Азии и поэтому попавшие в летописи древних греков. Лувийской проблематикой много занимался итальянский профессор Мериджи. Он доказал индоевропейскую принадлежность лувииского языка, и соответственно ликийского. Мериджи, например, считал, что в Трое говорили на языке, близком ликийскому, а само название этого города можно перевести с лувииского как «процветающий город». Кстати, забегая вперед, скажем, что Троя упоминается в Фестском диске.
В трудах итальянского лингвиста содержится доказательство, что ликийское слово «термили» означает «ликиец». Древнеликийский язык он называет термильским. А термильский язык — это в какой-то степени и язык лувийцев. Скорее всего, ликийский язык — поздний диалект хетто-лувийского. Причем он ближе к лувийскому, нежели к хеттскому.