Симбиотические практики, в рамках которых государство позволяет частному сектору восполнять пробелы в собственной работе, на кладбище — ключевом элементе похоронной инфраструктуры — также вполне эффективны. Речь может идти о сети посредников, сложившейся вокруг муниципального кладбища, о «смотрителе», который аффилирован с главой поселения, или о ритуальной фирме, которая взяла на себя хлопоты по содержанию кладбища в обмен на покровительство и невмешательство со стороны местных властей. Все указанные посредники, «смотрители», агенты готовы предоставить не только место для захоронения, но и все необходимые услуги: выкапывание могилы, установку ограды и креста, могильной плиты или памятника.
Новой России в наследство достались тысячи неучтенных кладбищ, меньшая их часть была переведена в кадастр и официально оформлена, большая — нет. Что значит «оформить официально»? Это значит, что земля, в соответствии со своим статусом, предоставляется только под захоронения. У кладбища должна быть карта, план развития, участки должны соответствовать ГОСТу — для дорожек между могилами и для самих могил устанавливается определенный размер. На содержание кладбища выделяются деньги из бюджета, создается специализированная служба, места на кладбище распределяются только согласно плану.
На практике соблюдение такого порядка повлечет за собой ряд серьезных проблем для местных администраций. Во-первых, это необходимость создания специализированных служб, а также поиск и выделение средств на содержание кладбища. Во-вторых, это потеря или существенное сокращение дополнительных доходов за счет нелегальной продажи мест под захоронения.
Отсутствие кладбища в кадастре, то есть по факту отсутствие у него официального статуса, тоже становится причиной инфраструктурных и бюрократических осложнений. Так, к кладбищу нельзя даже построить дорогу и организовать подъезд. Из-за отсутствия плана кладбища и хаотичных захоронений гроб не всегда можно пронести до могилы. В большинстве случаев это увеличивает цену похорон — похоронные агенты берут деньги за осложненный проезд и за пронос тела до могилы.
Нелегальное кладбище является источником самых разнообразных неформальных практик. По сути, сам его нелегальный статус превращает любые манипуляции с ним в неформальные/ теневые практики. Прежде всего речь идет о выделении мест для захоронений. Подобные практики не раз описывались исследователями, поэтому я не буду останавливаться на их описании[48].
Контроль за кладбищем как инфраструктурным объектом осуществляется по схожему с моргом сценарию. Как правило, «владельцы» кладбища — это местные органы исполнительной власти. В зависимости от заинтересованности администрации в управлении этим процессом, «смотрителями кладбища» могут быть разные люди — например, представитель муниципальной службы. Как инфраструктурная точка кладбище тоже странно работающий объект. С одной стороны, большинство кладбищ просто находятся на нелегальном положении и по факту никому не принадлежат. Это стихийные, бесхозные объекты, которые местные власти используют для выполнения одной из своих функций — выдачи мест под захоронения, что также является способом получения теневого дохода.
Подобные инфраструктурные объекты никто не развивает — для официального бюрократического аппарата они невидимы, для частного бизнеса не являются собственностью и субъектом потенциального вложения средств. С другой стороны, легальный статус кладбища не приводит к изменению его качественного состояния — отсутствуют органы контроля и нормативные требования. Периодические прокурорские проверки заканчиваются только штрафами. По словам одного из информантов, нежелание легализовать кладбища мотивируется лишь уклонением от потенциальных проблем: «Нет в кадастре — и хорошо, ну а заставят включить, то ничего, и так можно будет. Сложнее, но в целом терпимо».
По мнению Паскаль Тромпетт, одним из главных достижений французского рынка ритуальных услуг является то, что все инфраструктурные проблемы стали невидимыми для потребителей[49]. Дэвид Перри полагает, что, когда сети инфраструктуры «работают безупречно, их замечают в последнюю очередь». Однако именно видимость инфраструктуры и ее пребывание в дисфункциональном виде имеет принципиальное значение для функционирования похоронного дела в современной России. Дисфункция не только позволяет увидеть роль инфраструктуры, но и является ее основной характеристикой, влияющей на облик данного института. Статус-кво, который заключается в дисфункциональности инфраструктуры, намеренно поддерживается акторами и является легитимным режимом взаимодействия между властью и местными агентами похоронного дела.
48
Филиппова С.В. Особенности институционального функционирования ритуально-похоронного дела в современном российском контексте: автореф. дис. ... канд. социол. наук. Саратов, 2010.
49
Trompette Р. Political Exchanges in the French Funeral Market// Management & Organizational History. 2011. № 6 (1). P. 3-35. Trompette P. The Politics of Value in French Funeral Arrangements: Three Types of Moral Calculation // Journal of Cultural Economy. 201 3. № 6 (4). P. 370-385.