Впервые Левиафан и Бегемот упоминаются в Библии в книге Иова, где Яхве «из бури» сообщает Иову следующее:
Препояшь, как муж, чресла твои:
Я буду спрашивать тебя, а ты объясняй Мне.
Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой,
обвинить Меня, чтобы оправдать себя?
Такая ли у тебя мышца, как у Бога?
И можешь ли возгреметь голосом, как Он?
Укрась же себя величием и славою,
облекись в блеск и великолепие;
излей ярость гнева твоего,
посмотри на все гордое и смири его;
взгляни на всех высокомерных и унизь их,
и сокруши нечестивых на местах их;
зарой всех их в землю и лица их покрой тьмою.
Тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя.
Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя…
Можешь ли ты удою вытащить левиафана
и веревкою схватить за язык его? (Иов. 40:2-10,20)
В порыве самохвальства Бог решает показать Иову место, которому Юнг дал остроумное название «менажерия». Там обитают первобытные формы психе. Этот, по словам того же Юнга, «бездонный мир «оболочек»» представляет собой теневую сторону Яхве. В Апокалипсисе «оболочки» выходят из тени на свет и открыто заявляют о себе. Знакомый нам мотив: трансперсональные энергии прорываются в эго. Силы божественно-высокого обрушиваются с небес, демонические энергии поднимаются из ада, а из неведомых морских глубин и земных просторов выходят дикие силы первобытной звериной мощи.
Символическое присутствие Бегемота и Левиафана в книге Откровения намекает на некую глубинную связь данного текста с книгой Иова, что приближает нас к пониманию того, почему Юнг счел возможным в «Ответе Иову» разобрать обе эти книги. Конечно, в начале своей работы Юнг уделяет внимание ветхозаветной книге Иова, однако затем переходит к новозаветному Апокалипсису. Действительно, в этих библейских текстах намечается некая преемственность: то испытание, которое было личным переживанием Иова, во время Апокалипсиса ложится на плечи всех и каждого. При таком рассмотрении «Ответ Иову» не только предлагает новый подход к той миссии, которая была возложена на самого Иова, но и помогает понять те события, которые описаны в книге Откровения. Эта работа Юнга может приблизить нас к пониманию того, что происходит с теми немногими, кому выпала доля повторить судьбу Иова, - но она также способна приоткрыть смысл всех тех апокалиптически заряженных процессов, которые протекают в коллективной психике в наше с вами время и от которых мы не можем отгородиться даже в том случае, если остаемся только их сторонними наблюдателями.
И здесь, повторюсь, поистине бесценным руководством предстает «Ответ Иову», эта небольшая работа Юнга. Нигде больше мы не найдем ключ к пониманию таких проявлений Апокалипсиса в коллективном психическом, как, например, история Холокоста. А ведь сегодняшний Апокалипсис еще не завершен. Как только вы овладеете символическим языком, вы сможете увидеть то, что происходит сейчас; не нужно быть пророком, достаточно просто открыть глаза и иметь смелость всмотреться в то, что лежит за фасадом культуры: в коллективную психику. Конечно, это требует усилий и понять Юнга не так-то просто.
В апокрифическом сирийском Апокалипсисе Баруха читаем, что «Левиафан выйдет из моря тогда, когда явится Мессия»[11]. Оттуда же мы узнаем, что Бегемот также не примнет выйти на всеобщее обозрение, после чего оба зверя пойдут в пищу спасенным. Эта тема превосходно обыграна в одной иудейской легенде. Я люблю эту легенду за ее психологизм, о чем я уже писал в «Библии и психе»[12]. Согласно легенде, Мессия устроит большой банкет, на котором плоть Бегемота и Левиафана будет съедена, после чего Эдемский сад будет восстановлен. Вот версия Рафаэля Патая из его «Мессианских текстов»:
И накроет в этот час Святейший, да пребудет он благословен вовеки, столы, и расчленит Бегемота с Левиофаном… и будет пир для праведных. И рассадит он каждого за столом по заслугам его… И напоит Святейший, да пребудет он благословен вовеки, каждого вином из винограда, на шестой день творения созданного… И исполнит он желания каждого, и сойдет с трона Славы и воссядет с ними… и принесет с собой все лучшее из сада Эдемского…[13]