Примечательно, что Зевс отдал распоряжение судить людей только нагими и только после смерти. Думаю, что с психологический точки зрения эти состояния имеют нечто общее. Вспомним, что Юнг описывал свое околосмертное состояние как опыт мучительного раздевания, после которого не остается ничего, кроме самой сути человека[8]. Смерть в процессе символически похожа на раздевание, равно как и состояние наготы и мертвого тела. Не забудем и том, как описан процессconjunctio в «Rosarium Philosophorum»: вначале Король и Королева одеты, однако, по мере приближения к объединению освобождаются от одежд, пока не придут в то состояние, при котором видна их неподдельная суть[9]. «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1), - предупреждает нас Христос. Но судить приходится, это часть нашей психологической работы, и на стадии mortificatioмы судим обнаженное эго. Не случайно и то, что образы наготы и смерти вплетены в архетип Апокалипсиса, ведь он предполагает появления «глаза Господа», видящего нас насквозь. Так мы начинаем осознавать и ассимилировать свою тень.
Другой классический пример описания загробного Суда встречаем в Энеиде. Эней спускается в подземный мир и узнает следующее:
Всюду водила меня и возмездья богов показала.
Кносский судья Радамант суровой правит державой;
Всех он казнит, заставляет он всех в преступленьях сознаться,
Тайно содеянных там, наверху, где злодеи напрасно
Рады тому, что придет лишь по смерти срок искупленья.
Мстительным гневом полна, Тизифона с насмешкою злобной
Хлещет виновных бичом, и подносит левой рукою
Гнусных гадов к лицу, и свирепых сестер созывает. (6.565-573)[10]
Образ хлещущей бичом Тизифоны виден и у Микеланджело в сцене Последнего Суда.
Тема Суда в Древнем Египте
Если копнуть еще глубже, мы найдем более древнее – возможно, самое раннее – проявление рассматриваемого архетипа в культуре Древнего Египта, которой уже более пяти тысяч лет. Согласно «Мифологической энциклопедии» от издательства Ларусс, после смерти египтянин проходил через несколько испытаний, в том числе и через взвешивание души, - то, что греки называли psychostasia:
Когда умерший сумел – благодаря заботливо положенным на его мумию талисманам, а особенно благодаря тем словам пароля, которые он смог прочитать в Книге Мертвых, этом непременном спутнике покойника, – когда он сумел благополучно переправиться из царства живых в царство мертвых, он предстает перед одним из божественных судей, Анубисом или Хором. Он склоняется на пороге в почтительном поцелуе, после чего его ведут в Зал двойного Суда. В конце этой величественной комнаты восседает Анубис, который дожидался здесь возвращения своего сына с Земли. В центре зала располагаются весы; рядом стоит богиня справедливости Маат, она готова взвесить сердце усопшего. Тем временем пожирательница Амат, лев, бегемот и крокодил в одном лице, рыщет рядом, дожидаясь своего часа: сердца грешников достаются ей в пищу. Слева и справа от Озириса сидят сорок два судьи, по числу провинций Египта; каждый ответственен за суд над порученной ему в ведомство частью совести человека.
Суд начинает умерший. Он скоропалительно зачитывает то, что можно назвать негативным оправданием (список тех грехов, которые не совершила за жизнь его душа)[11]. (См. Рисунок 9.2)
Рисунок 9.2. Взвешивание души на весах Правосудия. Папирус Ани. Британский музей, Лондон.
Затем следует процедура взвешивания души. На одной из чаш покоится символическое воплощение самой богини справедливости Маат – перо, на другую кладется сердце покойника. Результат оценивается тщательно и записывается. Если весы пришли в равновесие, Озирис выносит оправдательный приговор и разрешает перешедшему в царство мертвых уйти победителем и свободно перемещаться в мире мертвых, духов и богов. Иными словами, такой счастливчик награжден жизнью в вечном блаженстве в царстве Озириса. Но если весы не уравновешены, сердце покойника – а значит, и его душа – скармливаются монстру, оказываются выброшены в утробу ада, что перекликается с теми образами, которые мы находит в книге Откровения[12].
Равновесие
Теперь разберем подробнее тему баланса и равновесия, для чего обратимся к ветхозаветной книге пророка Даниила. В пятой ее части мы узнаем о том, как во время пира, устроенного Вальтасаром, на стене дворца появилась надпись, и никто не мог ее прочитать. Тогда позвали Даниила, который, несмотря на то что был евреем в изгнании, пользовался уважением, поскольку «найдены были в нем свет, разум и мудрость, подобная мудрости богов». Вот что он прочитал: