Может быть, в действительности речь идет о легенде бога Хай-тау, которая, в свою очередь, полностью не известна. Такое сравнение можно оправдать тем, что имена Ба-тау и Хай-тау имеют нечто общее, а точнее, второй слог и, кроме того, на одном из сохранившихся древних изображений из Библоса Хай-тау изображен в обществе быка. Но в образе быка, как мы увидели, должен возродиться Ба-тау. Также Хай-тау был покровителем земли Нега, к которой принадлежала и долина елей. И здесь жил Ба-тау, здесь он умер, и здесь же он должен был возродиться.
Как бы ни обстояло дело с проблемами мифологическо-исторической древности, история Ба-тау доказывает в любом случае то, что между Финикией и Египтом существовали тесные связи, что неоднозначно подтверждается раскопками Библоса. К тому же надо заметить, что по мнению египтологов имя Хай-тау обозначает «горящий»6. Подобный эпитет, подходящий солнечному божеству или богу со свойствами солнечного сияния, не может быть обозначением того божества, которое подобно Адонису или Осирису становится жертвой солнца и его сияния. Даже если предположить, что этот бог Хай-тау состоял в некоторых отношениях с повелительницей Библоса, то речь может идти только о враге Богини, а не об одном из ее подопечных. Так появляется Баалат-Гебал как отдельное божество. Она стоит отдельно, абсолютно одна7, точно так же, как богиня Сидури из эпоса о Гильгамеше, которая живет одна в прекрасном саду на берегу моря; или как нимфа Калипсо на своем острове до прибытия Одиссея, и после того, как он его покинул.
И даже если раскопки в Библосе не обнаружили никаких изображений, на которых можно было бы увидеть Адониса, то надо заметить, что в начале раскопок в 1921 году была обнаружена целая коллекция изделий из слоновой кости, имеющих форму египетских фетишей, которые у египтян было принято называть «джед». Это был весьма популярный в народе Египта символ Осириса, так как джед занимал очень важное место в церемониях праздника, который праздновался на протяжении всей долгой египетской истории, начиная с первых династий вплоть до римской эпохи, и символизировал воссоединение царя с Осирисом, то есть превращение фараона в бога.
На протяжении 19-го столетия были предложены различные объяснения для этого джеда. Шампалион узрел в нем эдакий «ниломер», то есть замеритель уровня воды в Ниле. Другие наоборот считали его неким видом мольберта, либо видели в нем алтарь с четырьмя водруженными друг на друга плитами или столб с четырьмя колоннами. В самом же древнем Египте утверждали, что джед представляет собой позвоночник Осириса. Сегодня археологи и египтологи сошлись в мнении, что джед представляет собой дерево, ветки которого обрезаны под самый ствол, или, как это могло бы в геральдике называться, дерево с подчищенным стволом, во всяком случае мертвое, а не живое дерево. Если это определение правильно, или, другими словами, если Осирис везде и в самой дельте Нила символизировался деревом или стволом дерева, то можно допустить, что происхождение этого символа надо искать не в Египте, где вообще не было лесов, а в Финикии, в стране, с которой египтяне находились в постоянных отношениях, а конкретнее, занимались оживленной торговлей дерева и смолы. Кстати, египетские поэты имели обыкновение сравнивать смолу со слезами, капающими из глаз Осириса.
Сама мысль, представлять дух роста не в виде колоска, а в виде дерева, могла родиться у людей, живущих около леса и оттуда черпающих свое богатство, как это было у гебалийцев. Но все-таки надо сказать, что дерево, у которого все ветки под самые сучья обрублены, нельзя назвать характерным финикийским деревом.
Так представить себе ель или кедр финикийцы точно не могли: даже и сегодня, хоть в Ливане и осталось не так много кедров, это дерево занимает почетное место на гербе Ливана, но только как разросшееся, полное силы дерево, а не как голый ствол, лишенный ветвей. Египтяне же, как минимум, живущие в дельте Нила и никогда не бывавшие в Библосе — коих было большинство, знали деревья Ливана, его пихты, ели и кедры только в спиленном состоянии, как голые стволы без веток, в том виде, в каком доставляли их торговцы древесиной в порты дельты, откуда они потом отправлялись в другие города Египта.
Теперь, чтоб вернуться к началу: ствол дерева, о котором рассказывал Плутарх, — ствол тамаринда, разросшийся вокруг тела Осириса, и который из-за его красоты был доставлен во дворец царя Библоса, должен был представлять собой большой джед, или, наоборот, найденные в Библосе джеды из слоновой кости являются миниатюрными изображениями дерева Осириса. Благодаря этому, рассказ Плутарха выглядит не таким уж невероятным по сравнению с тем, как это было раньше на самом деле. И таким образом, сейчас становится очевидным, что между верованиями египтян и финикийцев, и в особенности между фигурами Исиды и Астарты, было много общего.
Но, чтоб исчерпывающе изучить обстоятельства, нужно иметь на руках гораздо большее количество документов, чем мы сегодня имеем, документов, имеющих прямое Библосское происхождение, на подобии тех, что совсем недавно были обнаружены в кургане Рас-Шамра на севере Сирии, и о которых я должен буду рассказать.
Исходник предоставлен проектом "Храм Великой Матери": https://t.me/penebaal
II
АНАТ — АСТАРТА
С тех пор прошло десять лет — это было в апреле 1928 года — когда археологи впервые, совсем случайно обратили свое внимание на местность Рас-Шамра. С тех пор, с 1929 года и до теперешнего времени на этом месте сирийского побережья, находящегося точно напротив острова Кипр, были проведены прекрасно организованные крупномасштабные раскопки. Было найдено огромное количество предметов в захоронениях, дворцах и храмах города, построенного примерно в 1100 году до н. э. и звавшегося Угарит. Самым дорогим из всех вещей, обнаруженных в руинах, были терракотовые пластины, на которых повествовались легенды античной Финикии так, как их записал один из писателей по имени Элимелех в 14-м или 15-м веке до н. э.
В этих мифологических повествованиях, которые можно было бы назвать почти стихами, представлена пожалуй самая живая и впечатляющая фигура той самой богини, иногда называемой Астарт, в действительности же Астарта, но чаще всего обозначаемой как Анат. Даже если эти два имени — Анат и Астарта — являются абсолютно различными, принадлежат они одной и той же богине. Или же речь идет о двух богинях, которые изначально были двумя разными персонами, но, в конце концов, еще в очень древние времена, объединились в одной фигуре.
Синкретические примеры подобного рода, между прочим, довольно часто представлены в мифологиях древних народов ближневосточного региона. В самом Рас-Шамра существуют аналогичные случаи, и для Египта можно указать на Исиду-Хатхор, о которой я рассказывал и которая является богиней-женщиной и богиней-коровой.
Кстати, имя Анат было не безызвестным еще до раскопок в Рас-Шамра, даже если до этих раскопок в 1930 году было известно не более чем имя. Из некоторых египетских памятников архитектуры 18-й и 19-й династий можно сделать вывод, что Анат была богиней войны, или выражаясь точнее, воинствующей богиней.
Это был примерно 1750 год до н. э., когда ханаанская богиня Анат во время вторжения гиксосов8, вторгшихся в дельту Нила и поселившихся там, попала в Египет. Точно известно, что она была наилучшим образом принята на берегу Нила и обладала собственным храмом в самих Фивах, столице Египта еще во времена Тутмоса III, величайшего завоевателя Сирии. Также известно, что основатель 19-й династии Сети I давал своим любимым коням, запряженным в боевую колесницу, имя «Анат довольна».
Под властью Рамзеса II, сына Сети, то есть в 13 веке до н.э., Анат становится настоящей покровительницей фараона и даже всего Египта. Даже любимая дочь фараона носила, либо как имя, либо как второе имя, обозначение «дочь Анат». Богиня Анат, была финикийка или финикийского происхождения, но в действительности ставшая к тому времени египтянкой, была представлена на египетских изображениях сидящей на троне. Щит и копье в одной и топор в другой руке. В праздничные моменты, когда Рамзес стоял перед принятием решения, важного для его правления или империи, он призывал в свидетели не какое-либо египетское божество, а Анат, точнее «победоносную Анат». И, наконец, Пьер Монте несколько лет назад нашел в руинах Таниса, немного восточнее дельты, очень красивую иероглифическую надпись, где Рамсес зовется вскормленным Анат или, точнее сказать, вскормленным Анат-Астартой.