Храм D, который приписывали Крезу, первый огромный храм, который, как я показал12, был и началом самого города Эфеса (это был первый храм, который особенно отличался благодаря подаренным знаменитым лидийцем колоннам с надписями), является для нас постепенным переходом к классической эпохе Артемизии. Новое здание с перистасисом, периметр которого был существенно больше (это целый лес колонн), достраивалось медленно. Точно можно сказать, что строительство началось еще до 546 года, так как в это время Кир неожиданно напал на Креза, победил его и установил свое правление в Сардах и в Эфесе, который персы позднее признали. Можно предположить, что через 120 лет, около 430 года, храм был завершен и освящен. Продолжительный период строительства объясняется роскошью, богатством скульптурной работы и огромным размером перистасиса. Он не был увеличен даже при отстройке после того, как в 356 году безумец Герострат (который благодаря своему ужасному деянию стал известнее, чем безымянные строители — это не такой уж редкий случай!) в ночь рождения Александра поджег строение. Храм Е, который называют эллинистическим или храмом Александра (тот выделил деньги на строительство; если бы не ревнивое недоверие Эфесии, он сделал бы для этого гораздо больше), просуществовал по-видимому до вторжения готов. Он (храм) был восстановлен в середине четвертого столетия, то есть очень быстро после разрушения; похоже, что культ был восстановлен еще до 350 года. Размеры более раннего храма D сохранились; в строительстве участвовал целый ряд известных скульпторов и архитекторов — Скопас, Пракситель, Силанион, возможно Бриаксис. Храм в Сардах был построен по его образцу. Несмотря на новые несчастья — среди них сильный пожар во времена Августа — это великолепное строение, одно из чудес света, просуществовало до 263 года н. э. С тех пор оно служит — и так было уже в древние времена — каменоломней. Современным археологам удалось найти там только «membra disjecta» (разбросанные члены) изуродованного немого величия. До нас не дошло ничего из подсобных строений, в которых располагались административные и вспомогательные службы. В этой своей обители богиня была окружена целым сонмом слуг и последователей. Это был центр обширного убежища, которое постепенно стало таким большим, что римские власти были обеспокоены тем, как бы там не скрывались слишком многие нежелательные беглецы, политические и обычные преступники, злоумышленники и беглые рабы. Наверняка внутри перибола находился не только храм. К сожалению, о фундаментах известно очень немногое. Мы видим перед собой просто хаос камней. Там находился Хестиате-рион эссенов, который велел возвести софист Дамиан в конце второго столетия нашей эры. Там также должен был находиться своего рода «парфенон», остатки еще со времен амазонок, он был предназначен для проживания мелисс, этих усердных как пчелы жриц, которых охраняли эссены, ведущие настоящую жизнь трутней. Обязательным было и официальное помещение для евнуха Мегабиза. Оно должно было быть роскошным, так как со времен Ксенофонта и «Анабасиса» служило собственно резиденцией и банком. Александр обращался с верховным жрецом Эфеса, который подобно царям был облачен в пурпур — и при необходимости даже мог возражать Александру, — с царскими почестями. Стоит упомянуть и еще одно строение, предположительно Неокорион, изображение которого Артемида со времен Адриана возможно имела на своем калафе13. Артемида была не только владычицей большого закрытого перибола, от которого осталось всего несколько обломков стены, но и почитаемой Матерью-Землей; в этом своем качестве она отвечала за источники, реки и леса. Ей принадлежала ловля рыбы в освященных прудах, например, в богатой рыбой лагуне Селинусии на северо-востоке, которую позднее у нее оспорили атталиды. У нее были и охотничьи угодья, «рай», и горы вплоть до вершины Солмиссос, на которую поднимались для торжественного празднования весенних мистерий. Камни, указывающие на границы ее владений, были обнаружены в пяти часах ходьбы от ее храма по направлению на Сарды. С другой стороны богиня была в Пигеле и Ортигии (где находилась священная кипарисовая роща с группой из Лето, Артемиды и Аполлона авторства Скопаса, как и на Солмис-сосе) повелительницей орибасий и процессий.
Я должен ограничиться только существенным. Можно представить себе великолепное владение, самое большое из всех известных нам владений, принадлежавших божеству где бы то ни было и конкретно в Азии. Здесь царило неслыханное богатство, так что уже во времена Аристофана говорили о храме из «чистого золота»; никогда не прекращающаяся череда торжеств и праздников. С этим, пожалуй, mutatis mutandis можно было бы сравнить разве что сегодняшний Ватикан, чтобы получить примерное представление о былом. Позднее власть богини распространилась на азиатский и средиземноморский мир вплоть до Иберии, Мавритании и Великобритании; появилось понятие кафоличности, хотя само это слово еще не существовало.
В каких еще аспектах встречается нам богиня и что мы знаем о ее культе? Некоторые новые работы могут указать нам путь. Я сам в 1922 году пытался показать древнейшую Эфесию на основе доказательного материала из золота, серебра, бронзы и слоновой кости, «сокровища», которое происходит из алтарного храма А, остатков, которые я датирую временем не ранее 700 года. Мы знаем и о более поздних периодах. Естественно, я далек от того, чтобы относить такой богатый культовый материал, такое богатое собрание самых разных частей как целое к одному-единственному периоду времени. С самого начала я всегда указывал на непосредственную связь между Матерью-Землей, азиатской богиней Упис и Эфесией14. Я всегда по возможности располагал в хронологическом порядке примитивные дарственные изображения с посвящениями и различные последующие формы, особенно исходя из форм Матери-Земли15. Эфесия была, как уже отмечено, поочередно «обнаженной богиней», в таком образе она стояла и не имела атрибутов, она могла быть совершенно голой, или владычицей зверей, в этом случае ее сопровождали львы. На амулете из янтаря она изображена «широкозадой», она как бы возвышается на своем седалище или, возможно, сидит на корточках. Если она изображается одетой, то иногда стоит и не имеет атрибутов, а иногда сопровождается животными. Иногда ее окружают священные ястребы, местные хищные птицы, от которых древняя лидийская династия Мермнадов получила свое название. В определенных случаях весьма сложно отличить богиню от ее жриц, которые по праздничным поводам могли представать в одеяниях богини, как это уже случалось в догреческие времена на Крите. Статуэтка из слоновой кости16 несомненно представляет собой жрицу с ойнохойей и зеркалом (скорее в качестве жертвенной чаши). На голове у нее своего рода жезл, завершающийся шаром, на котором сидит ястреб; это редкий тип изображения с сильным азиатским влиянием17.
Атрибуты определенных образов сильно напоминают восток. Нельзя не заметить поучительное сходство с предметами из слоновой кости из Нимруда. Лира напоминает гимнию, прялка и веретено — зеркало, атрибуты азиатских богинь, особенно хеттских, которых греки позже превратили в свою Ананке18. Иногда Эфесия изображается одетой, стоя и с угрожающе открывшими пасти животными по бокам. Возникают мысли о владычице зверей, роли, которая приписывается Дориле. Самое древнее животное в ее свите — это ястреб. Похоже, что богиня с ястребом в Эфесе берет свое начало из времен еще до конца восьмого столетия; но изображения происходят из седьмого столетия. Пластинка из слоновой кости периода около 660 года (Th. arch. Artem, pl. XXVI, Nr. 6) дает нам первое изображение в качестве Πότνια Θηρών со львами19. Невозможно с уверенностью более точно классифицировать эти еще редкие статуэтки, на которых богиня давит на свои груди.
Животные, которых укротила богиня, кроме такого примитивного ястреба, напоминают о востоке. Это лев, водоплавающая птица, змея и бык. Оленеподобных существ, сфинксов и грифов начали изображать позже. Наблюдаются и другие синкретизмы; можно предположить, что Эфесия, единство и множество одновременно, также изображалась с топором с двойным лезвием. Видимо иногда она была богиней-пчелой, богиней с цветком.