Он покинул аудиторию, затворил за собой дверь и ушел, взметнув плащом. Я чуть выждала и пошла за ним, когда поравнявшись с прикрытой дверью комнаты, услышала хлёсткий удар и вскрик Нейтаса.
— Змееныш-ш! Ты упустил шанс стать личным Ловцом Короля, — шипел от злости отец Нейтаса. — Двенадцать Ловцов на всё королевство — двенадцать! И свободное место при Короле. Ты. Упустил. Такой. Шанс! — Снова удар и глухой стон.
— Две недели, и ты должен взлететь, слышишь? Взлететь с триумфом, с оглушительной победой, только так ты утрешь нос Вейду и заслужишь моё прощ-щ-щение.
Послышались сильные печатающие шаги в мою сторону, я отпрыгнула и вжалась в стену. Дверь с грохотом отскочила, мужчина высокий и худой, не оглядываясь, ушел из коридора. Нейтас так и не показался.
Отлепившись от стены и поморщившись от боли, я заглянула в аудиторию. У дальней стены на полу сидел Нейтас, запрокинув голову вытирал окровавленный нос.
— У тебя есть платочек или салфетка? Лучше приложить и подержать, — тихо проговорила я, подходя и присаживаясь перед ним на колени.
— Уходи.
— Ну уж нет, — кровь из носа не переставала бежать, я вытащила подол новенькой рубашки и с треском оторвала край.
— Что ты делаешь? — просипел Ловец.
— Спасаю тебя от обескровливания.
Нейтас убрал руку, я приложила ткань к носу и оглядела его лицо: разбитый нос и вспухшая скула, в остальном вроде нормально.
— Кто такая Мандарина?
— Кто?
— Ой, тебе же неудобно отвечать, молчи. Кровь уже останавливается. Знаешь, мне тоже досталось — я думала найти Вейда, попросить сориентироваться на занятиях на первое время, а он меня вышвырнул за дверь и приложил к стенке. Очень больно и обидно.
— Зачем ты пошла к нему — я бы тебе помог…
Я отняла ткань и проверила нос:
— Еще немного посиди, потом надо будет смыть кровь, ты весь измазался.
Он хотел кивнуть, но я успела обхватить его подбородок и запрокинула голову:
— Посиди так еще чуть-чуть. Значит, у тебя тоже неприятности из-за Вейда?
Нейтас горько хохотнул:
— Ну да. Чёрт. Дёрнуло его перед всей Академией тряхнуть грязным бельём.
— И из-за меня…
Он, не мигая, смотрел в мои глаза, и я заметила, какие они у него красивые, серо-голубые, удивительно чистые и трогательные.
— Я сам виноват, что оттолкнул тебя. Знал, что кроме Вейда, никого в Академии в тот день не было, и поторопился, вывалил на тебя все события. Знал, что в случае оплошности никто меня не прикроет…
— Ох, не вини себя, а то сейчас расплачусь от жалости к себе, — я криво улыбнулась сквозь набегающие слёзы.
Нейтас поднес руку к моему лицу и аккуратно стёр пальцем предательски скатившуюся каплю.
— Я помогу тебе, как и должен был.
— А я помогу тебе, хотя две недели и Мандарина — это слишком жёсткие условия, — шмыгнула я носом и мы с ним рассмеялись.
Обнимая меня за плечи на террийский манер, мы дошли до обители.
— Заходи к себе и открой окно, я залезу снаружи, чтоб носом не светить.
— О`кей.
— Что?
— Ладно, — хихикнула я и толкнула в бок, он ойкнул и зажался, словно получил смертельный удар.
— Прости, прости, Нейтас, я не хотела, — подбежала к нему и попыталась заглянуть под руку. Как же я не подумала, что ему могло прилететь от отца не только по лицу.
Он тут же разогнулся, схватил меня в охапку и прижал тесно к себе:
— Никогда не бей меня, — прошептал в ухо парень.
— Ты притворялся? — ахнула я.
— И в лицо никогда не бей, — снова склонился он надо мной.
— Ладно-ладно, пусти, — я упёрлась ему в грудь и оттолкнула. Он поддался и отпустил, но на губах играла странная улыбка. Знакомая многообещающая улыбка. И если бы не измазанное в крови лицо, я бы ни за что не открыла ему окно.
Он лежал в моей ванне и громко отвечал на мои вопросы, чтобы я услышала его из большой комнаты.
— То есть, Коронованный сплетник — это что-то типа наших новостей по телеку?
— Детка, упрощай свои фразы, даже мне, высокообразованному специалисту, не всегда понятны твои слова! Ну что такое "телек"?