— О чем задумалась? Могла бы чайник подогреть, — Нейтас, приятный, притягательный парень, стройный, гибкий, с утонченным лицом, полностью одетый, вышел как новенький, разве что распухшая скула свидетельствовала о недавних побоях.
— Серьезно? Я чай могу остужать, уж никак не греть, — фыркнула я.
— Можешь остудить? — застыл от удивления Ловец.
— Ну конечно, грей чай, сейчас покажу.
Нейтас щелкнул пальцами по направлению к железной конструкции в центре столика, на подносе занялся огонёк, и чайник просился подвесить его на крюк над огнём.
Вот оно что, почти микроволновка!
— Нравится? — смешливо подмигнул мне Нейтас.
— А то, — улыбнулась я в ответ и пихнула его локтем.
Мы сидели на диване, рядом, близко, я чувствовала приятное умиротворение, впервые, как попала сюда.
— Нейтас, что не так с деканом Вейдом?
— А что с ним не так? — тихо спросил он, что я почувствовала, декан — последняя тема, на которую Ловец хотел бы говорить.
— Не дуйся, он после тебя единственный мой знакомый. Хотя теперь я вряд ли могу рассчитывать на это знакомство.
— А, ну раз он после меня, то спрашивай, — оживился Нейтас и развернулся, положив мне голову на колени.
Помедлив минуту, решала как мягче спросить его то, что гложет меня весь вечер. Не придумав ничего умного, решила спросить напрямую:
— Когда я сегодня его увидела, то не узнала: старый, страшный, злой дядька; хотя в момент нашего знакомства мне казалось, что он самый красивый мужчина на свете. Он чем-то болен?
— А, это… — Нейтас разве что не вздохнул с облегчением. — Чары. Он хотел, чтобы ты доверилась ему, вот и напустил чары. Они действуют как любовные, но иначе. Я, в общем, не знаток в тонкостях…
— Вейд напустил на меня любовные чары? — не поверила я.
— Не любовные, говорю же! Наверное, проще показать, чем объяснить. Смотри на меня.
Нейтас все также лежал на моих коленях, поднял палец, наставил на мой лоб и помахал перед лицом ладонью. Я моргнула и залюбовалась мальчишкой, с такой нежностью заглядывающего в мои глаза. Сердце сжалось от восхищения от линии его бровей, от тонкого носа с изящными ноздрями, от губ… которые хотелось… поцеловать…
Я склонилась над ним и коснулась своими губами. Нейтас порывисто выдохнул, обхватил рукой мой затылок и сильнее прижался губами. Я растворилась в поцелуе, в игре его смелого жаждущего языка, в ощущениях его пальцев, гладящих и перебирающих мои волосы.
Я застонала и перехватила инициативу, покрывая лёгкими поцелуями его веки, скулы, виски. Он бесподобно пах, голова кружилась и мне было мало: мало поцелуев, мало прикосновений. Я хотела большего…
— Ай-йа! — завопил Нейтас и попытался вырваться, но я с силой схватила его за чудесные белокурые волосы, такие шелковистые, отливающие платиной и еще раз укусила за мочку уха.
— Стой-стой! Ай! Прекрати, — он щелкнул пальцами и мне крайне не понравился звук, я сдавила его лицо сильнее, намереваясь добраться до сладких губ…
Еще щелчок перед носом и я поняла, что мальчишка не хочет отдаться мне полностью, он сопротивляется, он отвергает меня. Я зарычала и получила тычок в лоб.
СЕДЬМАЯ
Выползая из тьмы, я разлепила глаза и увидела склоненное надо мной лицо Нейтаса:
— Я же говорил, что не разбираюсь в тонкостях чар.
Я залепила ему пощечину и оттолкнула. Ловец скатился, прижал ладонь к лицу.
— В другую сторону не могла ударить? Болит же!
— Мало болит, — припечатала я.
Сейчас понимала, что моё состояние ничем кроме как "мороком" не назовешь. Лицо Нейтаса выглядело так же, как и час назад, но целовать его, а тем более съесть, уже не хотелось.
— Ты что-то другое со мной сделал! Я была под чарами, но на декана Вейда так не набрасывалась и не пыталась его сожрать — всё из-за того, что ты плохо с ними ладишь?
— Нет, — неохотно признался Нейтас. — Просто декан знал о последствиях и держался от тебя подальше, не давая чарам подкормки.
— Как узнать, что я очарована?
Он хохотнул:
— Ну, если ты кого-то начнешь грызть — значит, ты под чарами.
— А серьезно?
— Только так. У всех по-разному подкормка идет… Но однозначно, что поведение станет нетипичным для очарованного. Два года назад одна студентка начала прилюдно раздеваться. Вообще, это было забавно.
— Террийка?
— Ну а кто же? Ээээ… Прости, это не было забавным.
— О`кей. Проехали-забыли.
Стараясь унять нервную дрожь, я сцепила пальцы, чтобы Ловец не заметил, что я все еще не пришла в себя.