На кухне Аманда раскатывала тесто, Телора тут же толкла вареную картошку,видимо, готовя начинку для пирожков. Шмяк сидел на спинке стула и старательно – ну совсем как кот – вылизывал пушистую шкурку, время от времени раскрывал крылья и тряс ими, словно кому-то угрожая. Лива сидела в самом углу, там, где падал свет из окна, и рассматривала книгу с картинками. Бертрана… не было, видать, отлучился по делам.
Едва завидев Мариуса, женщины вскочили на ноги, выжидающе уставились на него. Мариус махнул рукой.
– Сидите, фье, не обращайте на меня внимания. Разве что… кто-нибудь угостит меня кофе?
Телора нервно пригладила рукой волосы. Рыжие, вьющиеся, они непослушно торчали во все стороны, и Телора изрядно напоминала одуванчик, только цвета новой меди.
– Ниат Эльдор… Ниата Алисия сказала, что… ваша невеста осталась в землях за Пеленой? – прозвучал неуверенный вопрос.
– Да, – сказал Мариус.
И удивился тому, как спокойно это прозвучало,в то время как внутри все скрутилось в болезненной судороге. Эх, Алька, Алька…
– Вы… вы ее бросили, – удрученно сказала Телора, – после всего… она ведь считала, что ее дом здесь, рядом с вами.
– Я поступил так, как считаю нужным, – деревянным голосом ответил Мариус. То же он сказал и Авельрону, которого снова вытаскивал почти из-за черты.
– Кому – нужным? – одними губами спросила женщина.
– Ей нужным, – он пожал плечами, – так я могу рассчитывать на кофе?
Опомнившись, Аманда и Телора разом бросились к шкафу, где стояла жестянка с молотым кофе, столкнулись, затем Аманда все же отвоевала право варить кофе хозяину, Телора молча вернулась к начинке. Мариус почувствовал, как кто-то взял его за руку. Оказывается, Лива совершенно неслышно подкралась, и теперь жалобно заглядывала в лицо, и губы дрожали.
– Не печалься, – сказал Мариус и погладил девчушку по волосам, таким же пушистым и рыжим, как и у матери.
Снова резнуло болью под сердцем. Когда-то он очень хотел детей, да не получилось. Потом… надеялся, что у них с Алайной родится ребеночек, и тоже не вышло. Все было пусто, серо, безвкусно. Потом сообразил, что здесь прозвучало новое имя.
– А кто такая Алисия? – спросил он у женщин, присаживаясь с краю стола.
– Так это ж… она который день тут живет, – сварливо отозвалась Аманда, – гостевую спальню заняла. Ходит тут, командует. Да еще и в кабинете вашем такой беспорядок устроила, что просто жуть. А убираться мне не дает, просто не пускает туда.
Значит, Энола Дампи назвалась Алисией. Мысли медленно крутились в голове, вязкие, все какие-то неприятные.
– И правда, – проговорил он, – я и забыл.
– Эта Алисия и выручать вас ездила, когда вы давеча домой не явились, – голос Аманды чуть смягчился, – она вам кто, ниат Эльдор? Родственница какая?
Перед Мариусом поставили наконец кружку с горячим кофе, крепким, густым, как он любил. Он потянул носом аромат и вдруг вспомнил, как они завтракали с Алькой, и как она задумчиво откусывала кусочки печенья.
У нее все будет хорошо, у его любимой птички. Она ведь и не нужна Магистру. Он нужен, его тело нужно. А Алайна – просто привязанность, которой тварь и воспользовалась.
Мариус сидел за столом, прихлебывая кофе и постепенно приходя в себя. Давешний загул все же был плохой идеей. Глупо пытаться залить что-то спиртным, это что-то все равно всплывет. Да и вообще, надо было брать себя в руки и приниматься за дела. Нужно было думать, как помочь Эноле восстановить доброе имя в глазах короля. А еще нужно было решать, как убить Магистра, вернее, тварь, которой он стал. И тогда, если очень-очень повезет, он снова отправится к Алайне. Вдруг случится чудо, и она простит ему свое разбитое сердечко?
Позже он поднялся наверх, в кабинет. Энола Дампи ожидаемо возилась с какими-то детальками, судя по виду, латунными. Составляла что-то, тыча паяльником в раскрытый цветком артефакт, и тут же добавляла меж металлических лепестков непонятные Мариусу крошки, подбирая их с белого блюдца.
Вокруг нее стол был уже завален свитками, книгами, блестящими трубками, стеклянными колбами, большими и маленькими. Совершенно новая столешница покрылась разноцветными пятнами, в некоторых местах была обожжена.
Мариус тщательно прикрыл за собой дверь, подошел к столу.
– Алисия?
Удостоился хмурого взгляда голубых глаз в длинных кукольных ресницах.
– Ну, а что, – буркнула Энола, – какая разница? Раз я здесь надолго, то пусть будет Алисия. Можете смело хвастаться вашими любовными победами. Пусть все думают, что вы меня содержите.