Все еще сидя к ней спиной, Кьер повел плечами, затем тихо поинтересовался:
– Зачем вы приходили? Не затем же, чтоб за мной ухаживать?
– Не за тем, – Алька прикусила губу, – но сейчас… тебе надо лежать.
И грустно подумала о том, что через пять дней у нее уже не будет никакого выхода. Она отправится в земли Порядка в качестве разменной монеты. Принцессам не дано выбирать судьбу, так ведь?
– Говорите, – Кьер осторожно повернул голову, – чтоб не просто так на нижний уровень ходили.
И тогда Алька решилась. В конце концов, вряд ли он побежит доносить Сантору, а так-то – почему б не сказать?
– Я хотела тебя попросить, чтоб ты отправился в Эрифрею и посмотрел… как там… – запнулась, не в силах произнести имя.
Но Кьер понял.
– Я должен сделать это незаметно?
– Да что ты сейчас сделаешь? – она всплеснула руками, – ты же на ногах едва держишься!
Кьер вздохнул, поднялся. Затем отошел в угол, где стоял темный деревянных сундук, порылся в нем и достал чистую тунику. Алька опустила глаза, но то, что она успела заметить, огорчало: мускулистая грудь раба Сантора тоже была в белых старых шрамах. Судя по всему, наказывали его не в первый раз.
– Это пройдет, – его голос прозвучал уверенно, – снадобье очень действенное, а я… я быстро восстанавливаюсь. К тому же, я отправлюсь туда на архаане, это займет не больше дня. Главное, чтоб ваш отец меня не хватился в это время.
– Я скажу ему, что отослала тебя по важному делу, – Алька покачала головой.
– И по какому же такому важному делу? – он прищурился, – не возражаете, если я еще немного посижу?
– Да, да, конечно… Думаю, я вполне могу попросить тебя разузнать что-нибудь о моем будущем муже, – пробормотала она, – но на самом деле… прошу…
– Я понял. Заглянуть к магистру и посмотреть, что да как.
– Да, да! – она закивала, – мне очень… нужно знать, чем он занят и… вспоминает ли меня.
– Но не проще ли у него спросить? Я могу сказать, что вы… Можете его простить, ваше высочество, что у него есть шанс.
Алька замахала руками. Как тут спросишь? Мариус… он же сам ушел. Зачем ему шанс? Но если только… если только ему плохо, то… Она вернется. Хотя бы просто для того, чтобы быть рядом, ничего не требуя взамен. Вот вообще ничего.
Тут Алька поймала себя на том, что все это – какие-то совершенно больные чувства. Молодая девушка, да еще принцесса, не должна любить вот так, как она. Согласиться на все, лишь бы быть рядом, лишь бы ловить тепло его взгляда, ощущать запах кофе и горького шоколада.
– Только посмотри, что там происходит, – умоляюще сказала она, – я придумаю, что сказать отцу.
Кьер провел рукой по волосам, отбрасывая их назад.
Он немножко был похож на Флодрета, наверное, светлыми волосами, светлыми бровями и совершенно ледяными глазами. На этом сходство заканчивалось. Флодрет… он как будто был солнцем, ярким, слепящим. А Кьер, сбросив непроницаемую маску убийцы и шпиона, тонул в собственной тоске и безнадежности, как луна тонет в бесконечной темноте неба.
– Я слышал про предложение Флодрета, – вдруг сказал он, – сочувствую.
Алька пожала плечами.
– Если есть надежда, что Мариус хоть когда-нибудь меня простит, то я бы хотела быть с ним, – честно сказала она.
Кьер медленно прошелся по комнате. Алька видела, как его взгляд плывет, застывает, то останавливается на плошке с грязной кровавой водой, то на стенах, то на ней.
– Через два дня, – наконец сказал он, – ровно через два дня вы узнаете обо всем, о чем хотели бы.
***
Лиар Фэй, самый сильный маг земель за Пеленой, оказался на удивление приятным, спокойным мужчиной, с которым разговаривать было сплошное удовольствие. У Альки опыта общения с мужчинами, считай, не было никакого – исключая Мариуса – и потому она увлеченно слушала то, что рассказывал Лиар, а рассказывал он хорошо, интересно, так, что и уходить с занятий не хотелось. Впрочем, занятиями все это можно было назвать весьма условно: он водил Альку на прогулки по высокогорным плато, учил летать на архаанах, учил призывать тварей роя. Они посетили маленькие садики, где росли кальхеймы, проклевываясь сквозь красноватую землю ярко-зелеными носиками, а потом Алька трясущимися руками подносила ярко-зеленые луковки к страшным мордам архаанов. Ей все казалось, что сейчас – клац! – и она останется, по крайней мере, без пальцев. Но ничего такого не случалось. Архааны высовывали длинные языки и деликатно слизывали угощения. Лиар Фэй заразительно смеялся, и его ярко-голубые глаза искрились неподдельным весельем.Алька еще немного смущалась, не привыкла вот к такому свободному поведению с малознакомым мужчиной, но за два дня оттаяла, и ей уже казалось, что они очень давно знают друг друга, а сам Лиар Фэй – что-то вроде добродушного старшего брата.