— Согласен.
— Во-о-от! — протянул он, поднял указательный палец вверх и продолжил: — Однако люди наверху, я говорю про тех, кто оседлал орбитальные комплексы, по-прежнему считают, что могут нас контролировать.
— А разве это не так? — я усмехнулся. — Они владеют общепланетными системами транспортировки и коммуникации. В их распоряжении самое совершенное оружие и рабочая финансовая система. Следовательно, они могут диктовать условия игры.
— Игра, опять игра. Как часто в последнее время я слышу это слово. Но мы не в игре, чтобы и кто ни говорил. Вокруг нас реальный мир, а господа с орбиты не спешат спуститься на планету и оказать нам реальную помощь или взять в свои руки нити управления общинами и анклавами, которые пережили Апокалипсис. Видите ли, у них инструкции и они в нейтралитете. Вот только при этом они не разрешают городам расширяться и брать под свой контроль сельские территории. А если мы нарушим установленные орбитальными инструкторами правила, нам обещают репрессии. Это несправедливо.
Вместо ответа я просто пожал плечами и Могварт слегка пристукнул ладонью по столу:
— Да, Райнер, вы молчите, и я догадываюсь почему. Вам это выгодно. Вы сами по себе, хапаете квадратные километры, выкачиваете из города золото и людские ресурсы, становитесь настоящим феодалом. А я и подобные мне люди вынуждены отвечать за наши анклавы. Мы обязаны тянуть ярмо, которое с каждым днем, несмотря на некоторые успехи, становится тяжелей. Я, может быть, тоже хотел бы оставить свою должность, закрепиться где-то на окраине и стать феодалом. Однако не в состоянии так поступить из-за привитого с юности чувства ответственности за судьбы людей и патриотизма.
Слушая Могварта, я едва не рассмеялся. Патриотизм… Чувство ответственности… Как часто об этом говорят чиновники, которые цепляются за власть, силу и влияние. Причем без разницы, где это происходит, на Земле, в мире Кресс или где-то в другом измерении, которое мне довелось посетить. И при желании я мог на конкретных примерах из жизни Скарманта легко доказать Могварту, что он лицемер. Однако мне это ни к чему и, сохраняя серьезное выражение лица, я сказал:
Уважаемый господин Могварт, я жду конкретики. Чего вы от меня хотите? Коротко и четко.
Чиновник сделал паузу. Видимо, обдумывал, что сказать. И, наконец, определившись, взял со стола пульт и направил его на пустую стену. Из скрытой ниши выдвинулся широкий плоский экран, на котором появилась карта Скарманта и прилегающего района.
Мой взгляд оказался прикован к экрану, и я постарался запомнить все, что увидел. А посмотреть было на что. Сотни обозначений, которых нет в моем атласе: проверенные городскими разведчиками объекты, выявленные базы неоварваров, предполагаемый ареал обитания мутантов и границы феодальных владений. Кстати, на карте имелся и мой феод, который был обозначен довольно точно.
— Райнер, — Могварт кивнул на экран, — вы видите, что наш город со всех сторон окружен владениями новоявленных феодалов?
— Вижу, — подтвердил я. — Хотя мой феод с границами города не соприкасается.
— Верно. Мы с вами не граничим. Однако из всех известных нам на данный момент «вольных владетелей» вы наиболее успешный. В первую очередь потому, что раньше других застолбили Чаран. Это даст вам финансовое обеспечение. Вы увеличите армию, освоите территорию и начнете расширяться. Не надо быть великим аналитиком или пророком, чтобы это понять. Здесь все очевидно. И от лица руководства нашего анклава я хочу сделать вам предложение. Надеюсь, взаимовыгодное.
Могварт посмотрел на меня. Наверное, он ожидал вопроса. Однако я промолчал, и он продолжил:
— На сегодняшнее число в Скарманте, с учетом переселенцев из других анклавов, без малого двадцать четыре тысячи человек. Могло быть и больше, но нам не хватает ресурсов. Из-за установленных орбитальными координаторами правил, мы не можем расширяться, лишены выхода к морю, в леса и сельскую местность. Хотя нам никто не запрещает проводить налеты на территории недружественных феодалов и добывать трофеи. С учетом того, что по силе мы превосходим всех «вольных владетелей» вместе взятых, дружина города способна подавить практически любое сопротивление. Но мы понимаем, что это нас ослабит и, не имея возможности поставить на отбитых землях свои территориальные метки, анклав не обретет права собственности на территорию. Значит, со временем появятся новые феодалы и нам снова придется воевать. Что, в конце концов, нас и погубит. Это порочная практика. Мы не хотим идти путем неприкрытой агрессии. Однако город в состоянии поддержать одного феодала, который возьмет все земли вокруг Скарманта под свой контроль и даст городу то, что так необходимо нам для выживания — это возможность работать на земле, охотиться, посылать в море рыболовецкие артели и проводить поисковые мероприятия для сбора ценных материалов, оборудования и ресурсов.