4. Раздѣливъ вопросъ такимъ образомъ, мы, наконецъ, въ третьемъ пунктѣ, т. е. что душамъ, для того; чтобы войти въ вѣчную жизнь, необходимо пройти наказаніе чрезъ очистительный огонь, не соглашаемся, какъ потому, что не приняли сего отъ нашихъ Учителей, такъ и потому, что не малый страхъ охватываетъ насъ при мысли, что, рискнувъ ввести временный, преходящій и очистительный огонь, мы нанесемъ зло всему церковному исполненію. Ибо когда Богъ и Спаситель возвѣщаетъ, что грѣшники пойдутъ въ огонь вѣчный 64), то долженствуетъ разумѣть именно такой огонь; только такой огонь извѣстенъ вѣрнымъ и они привыкли слышать о немъ съ дѣтскаго возраста, и имѣя его ввиду и больше всего его боясь, они направляютъ свои мысли и дѣла. Если же теперь опять мы введемъ понятіе временнаго огня, то страшно, чтобы вѣрные, предполагая, что это-то и есть тотъ вѣчный огонь, уже будутъ считать, что и всякій огонь именно таковъ, и тогда заболѣютъ оригеновскимъ заблужденіемъ и вычеркнутъ изъ души и самую память о вѣчномъ огнѣ, положившись на конецъ мученія. Отсюда, воистинну, нѣтъ такого, кто бы не зналъ, что, благодаря сему, какъ многій нелѣпости послѣдуютъ, такъ и люди проявятъ большую безпечность о своемъ образѣ жизни, и тѣмъ самымъ представятъ большую пищу для вѣчнаго мученія. По этой причинѣ, мы до нынѣ никоимъ образомъ не возвѣщали сего и, конечно, не будемъ возвѣщать.
5. Что споткнувшимся въ прощаемыхъ вещахъ дается отъ Бога отпущеніе грѣховъ также и послѣ разрѣшенія отъ тѣла, что и было первымъ предметомъ изучаемаго вопроса, — это мы слышимъ и изъ изреченій Учителей такъ, какъ они объ этомъ учатъ. Остается сказать о среднемъ и второмъ отдѣлѣ вопроса, т. е. чрезъ нѣкое ли наказаніе, и если чрезъ Наказаніе, то какого вида — темницу ли или нѣкій мракъ, или же просто по человѣколюбію Бога и по молитвамъ Церкви мы умилостивляемъ Его отпустить тѣ согрѣшенія. Но объ этомъ не пришло еще время говорить. Но слово должно обратиться къ приведеннымъ вами аргументамъ, и долженствуетъ показать, что Учители нашей Церкви въ своихъ сочиненіяхъ отнюдь не упоминали объ очистительномъ огнѣ, а тѣ изреченія, которыя вы намъ привели какъ примѣры, съ Божіей помощью, долженствуетъ немедленно, по силѣ, растолковать.
6. Что касается приведеннаго вами свидѣтельства изъ Маккавейскихъ книгъ и изъ божественнаго Евангелія отъ Матѳея, то объ этомъ, какъ было сказано нами выше, мы не будемъ пространно говорить. Ибо и всякому ясно и очевидно, что эти свидѣтельства говорятъ о томъ, что послѣ смерти нѣкоторымъ, даруется отпущеніе нѣкоторыхъ грѣховъ; но какимъ образомъ даруется это отпущеніе, и чрезъ наказаніе ли, и то — огнемъ, они совершенно не даютъ почвы для такого предположенія. То что они (эти свидѣтельства изъ Макк. 12, 46 и Мѳ. 12, 32) отнюдь не вводятъ понятіе очистительнаго огня, это — яснѣе солнца: ибо что общаго между отпущеніемъ и очищеніемъ чрезъ огонь и наказаніе? ибо. необходимо признать, что есть одно изъ двухъ: или отпущеніе или наказаніе, но нѣтъ нужды и въ томъ и въ другомъ одновременно. Христосъ сказалъ: “Хулящему на Духа Святаго не отпустится ни въ нынѣшнемъ вѣкѣ, ни въ будущемъ” 65), и ничего больше не прибавилъ. Ничего также въ томъ смыслѣ не сказало и то изреченіе изъ Маккавейскихъ книгъ: “Добро есть и спасительно молиться за мертвыхъ, дабы они были разрѣшены отъ грѣховъ” 66); здѣсь отнюдь не упоминается о какомъ бы то ни было наказаніи и не названо оно, но мы находимъ только увѣщаніе молиться Богу за умершихъ въ надеждѣ на то, что они получатъ отпущеніе грѣховъ.
7. Итакъ, дѣло обстоитъ такимъ образомъ. Перейдемъ теперь къ широко-использованному изреченію блаженнаго Павла и изучимъ, что оно обозначаетъ, въ особенности слѣдуя толкованіямъ и размышленіямъ нашихъ Учителей, а и сами также, не менѣе уразумѣвшіе, насколько это возможно, значеніе всего того, что сказалъ Апостолъ, точно послѣдуемъ словамъ его до тѣхъ поръ, пока не сможемъ проникнуть въ истинный смыслъ его возвѣщенія. “Основанія”, говоритъ онъ, “никто не можетъ положить другого, кромѣ положеннаго, которое есть Іисусъ Христосъ. Строитъ ли кто на этомъ основаніи изъ золота, серебра, драгоцѣнныхъ камней, дерева, сѣна, соломы, — каждаго дѣло обнаружится, ибо день покажетъ, потому что въ огнѣ открывается, и огонь испытаетъ дѣло каждаго, каково оно есть. У кого дѣло, которое онъ строилъ, устоитъ, тотъ получитъ награду. А у кого дѣло сгоритъ, тотъ потерпитъ уронъ; впрочемъ самъ спасется, но такъ, какъ бы изъ огня” (“οντος δέ ώς διά πνρός” “чрезъ огонь”, “огнемъ”)67.