Я уверен, Вы вернетесь к повести. Я уверен, мы еще увидим ее напечатанной. Всего, всего Вам доброго.
Ваш В. А. Прокофьев.
(От Валентина Катаева)
Москва, 1978.
Уважаемый Геннадий. Книжку Вашу получил. За надпись благодарю. Я прочел ее с большим удовольствием, временами восхищаясь Вашим изобразительским талантом55. Вашу книгу можно поставить в один ряд с хорошими американскими писателями. Не знаю — комплимент ли это, но я люблю современную американскую прозу. Вы — хороший писатель-прозаик, и я желаю Вам всяческих успехов.
Валентин Катаев56.
P. S. И юмор у Вас отличный.
(От Юлиана Семенова)
Москва, октябрь 1978.
Дорогой Геннадий! Вот Вам рекомендация в Союз57. Я говорил, кстати, много о Вас с гл. редактором «Сиб. огней» — свяжитесь с ним.
Рецензию на Вас писать не просто — это надо сделать как-то по-особому, не оценочно — ждите. Сделаю. Не считайте при этом, что рецензия решает все: суета сует и всяческая суета. Главное, чтобы книгу брали в библиотеке. Искать ключи в Госкомиздат не надо — суетливо это. Поступим иначе. Пришлите официально в СП РСФСР на имя Ю. В. Бондарева и мое (как председателя Комиссии) письмо, рукопись и рецензию Дугинца58. Попросите Бондарева, как мэтра, и меня, как маленько понимающего жанр, разобраться в этом деле и заслушать мнение литератора Дугинца, выступающего главным ценителем жанра. Сделайте это немедленно, ибо 20 ноября я уезжаю.
Вкалывать! За одного битого дают 167542987 небитых! Ощущайте продольные мышцы спины! Бегайте по утрам! Занимайтесь спортом! Смотрите на себя со стороны и радуйтесь этой возможности! Злитесь! «И это пройдет». Однако, нет большей радости в жизни, чем жизнь! Пишите. Если не отвечаю — значит, нет меня. Жму руку.
Юлиан Семенов59.
(От Зиновия Юрьева)
Москва, 5 декабря 1978.
Дорогой Геннадий! Меня очень долго не было в Москве, почти два месяца. А когда приехал и начал разбирать бумаги, нашел Ваше письмо, но без журнала. В семье моей царит такой же бардак, как и везде, и так я и не нашел, кто же взял журнал60. Старший сын признался, что он прочел про геологов, но больше ничего сообщить мне не смог.
Поэтому я пока воспринимаю Вас как человека, очень здорово написавшего про заграницу, но мы-то с Вами знаем, что в душе нам всегда хотелось писать о нас самих, а не о всяких там Джонах.
Я написал «здорово» не из вежливости. В отличие от подавляющего большинства нашего брата, Вы действительно обладаете даром слова, вкусом, т. е. талантом, хотя для успехов в советской литературе это качество вовсе не обязательно, а иногда даже мешает.
Еще раз прошу прощения, сообщите мне хоть в письме — что Вы мне присылали, я найду в библиотеке. Вы мне очень симпатичны и как человек и писатель, и мне не хотелось бы, чтобы Вы приняли меня за эдакого мэтра, не удостаивающего вниманием коллегу. Бог свидетель, я не такой.
Искренне Ваш Зиновий Юрьев61.
(От Александра Казанцева)
Москва, 1978, телеграмма.
Срочно пришлите снежное утро я видел снежного человека62 на суше и на море привет казанцев63.
(От Зиновия Юрьева)
Москва, 23 января 1979.
Дорогой Гена! Только что кончил читать «Огненное Кольцо». На этот раз никаких поучений, никаких претензий. И самое главное — моментами Вы каким-то таинственным образом достигаете зыбкого и неясного волшебства, какое отличает только немногих избранных. Дай бог и дальше Вам плыть в этом направлении. Если будете в Москве и не позвоните — порываю все отношения. Серьезно — обижусь.
Искренне Ваш Зиновий Юрьев.
(От Зиновия Юрьева)
11 июня 1979.
Дорогой Гена! Только что получил твое письмо, за которое благодарен, и тут же устанавливаю личный рекорд скорости ответа — 15 минут спустя после вскрытия конверта.
Весной я пробыл полтора месяца в доме творчества в Ялте, и буквально на следующий день после приезда мне было неудобно снова сматываться из редакции, тем более что мой коллега был болен. Поэтому-то я и не смог приехать в Новосибирск64. С божьей помощью я надеюсь наверстать упущенное и увидеться с тобой. Может быть, ты соберешься в Москву, может, я — в Новосибирск.
Рад, что ты вовсю пишешь. Я глубоко уверен, что твой стиль, воплощенный для меня в «Каникулах», в высшей степени незауряден и приведет тебя к множеству успехов. До сих пор я под впечатлением этой прелестной, порой волшебной смеси шутки и грусти, эксцентрических и вместе с тем бесконечно симпатичных людей.
Все будет хорошо, немножко терпения.
И с приемом в СП будет хорошо65. Просто писательские сонные бонзы с летним теплом и вовсе прекращают какую-либо деятельность, кроме личного обогащения и интриг.