Ограбив город до нитки и получив с его жителей выкуп, пираты отплыли на Ямайку. На Коровьем острове сделали остановку и подсчитали добычу. Она составила 250 тысяч пиастров золотом, плюс драгоценности, дорогие ткани, 300 рабов. Еще никто не привозил на Ямайку столь богатой добычи. Экономика острова разом выросла на треть. Устроенная пиратами дома затяжное пиршество по масштабам расточительности превзошло все мыслимые пределы и все былые достижения.
Гибель фрегата
Королевская доля трофейного золота поступила в Лондон. Приятно удивленный и восхищенный победами антильских пиратов английский король Кал II отправил им в помощь великолепный 36-пушечный фрегат «Оксфорд», который поступил в распоряжение Моргана.
Получив такой подарок, адмирал пиратов нацелился на испанский «золотой флот», который два раза в год перевозил добытые в Америке ценности в Испанию. Морган снова заключил союз с французскими флибустьерами. Силы разбойников составили 1300 человек на 16 кораблях. Перед походом пираты устроили на Коровьем острове грандиозную попойку. В разгар буйного банкета, сопровождавшегося стрельбой в воздух после каждого тоста, шальная пуля попала в пороховой погреб «Оксфорда». К небу взметнулся смерч огня, раздался оглушительный взрыв. Носовая часть корабля разлетелась в клочья, корма завалилась набок и затонула в считанные минуты. Разом погибло триста пиратов. Чудом уцелели только двадцать разбойников, которые сидели за столом адмирала в его каюте на корме, в том числе и сам Морган, которому лишь свело ногу. Адмирала и его собутыльников успели выловить из воды и втащить на шлюпки.
Смена приоритетов
Выступив в поход, флот адмирала попал в жестокий шторм, и разбойники потеряли еще семь судов. Моргану пришлось забыть о «золотом флоте». У предводителя пиратов осталось 500 бойцов и восемь кораблей, на самом крупном из которых имелось всего 14 пушек. Французский капитан Пьер Пикардиец предложил адмиралу посетить город Маракайбо, расположенный на северном берегу одноименного озера венесуэльского побережья. Несколько лет назад Пикардиец побывал там с французским разбойником Олонэ, и они тогда не остались в обиде на тамошних жителей.
Маракайбо сообщался с Карибским морем узким проливом, вход в который прикрывала крепость Де ла Барра. Пираты высадили десант, но испанские пушки молчали. Когда флибустьеры вошли в крепость, она оказалась покинутой. Кто-то из пиратов вовремя заметил у входа в пороховой погреб тлеющий фитиль. Еще несколько секунд, и разбойники прямой дорогой отправились бы в ад.
Город без людей
Маракайбо походил на город-призрак. При приближении пиратов все жители города, прихватив свое добро, в ужасе бежали в сельву. Они хорошо помнили зверства Олоне и знали, что Морган ничем не лучше того садиста.
Адмирал послал во все стороны поисковые отряды. Охота на людей шла три недели. Каждый день в город приводили по 20–30 измученных, измазанных в болотной грязи пленников, которых передавали в руки мастеров заплечных дел. Публичные изуверские пытки быстро развязывали языки, и многие испанцы спешили расстаться с золотом, чтобы сохранить жизнь или не стать калекой.
Затем пираты «распяли» Гибралтар – город на противоположном берегу озера.
В западне
Захватив несколько сот заложников, Морган в ожидании выкупа вернулся в Маракайбо, где его ожидал неприятный сюрприз: у выхода в море флибустьеров поджидали три мощных испанских фрегата – «Магдалена» (40 пушек), «Сан-Луис» (30) и «Маркеса» (24). Низкая осадка тяжелых кораблей не позволила им войти в пролив. Поэтому испанцы заняли крепость Де ла Бара и заперли пиратов в озере, отрезав им путь к отступлению.
Флибустьеры приуныли – при попытке прорыва мощные дальнобойные испанские пушки разнесут их флотилию в щепки. Один только Морган не терял мужества, апломба и самонадеянности. Через парламентеров он предложил командующему испанской эскадрой адмиралу дону Алонсо дель Кампо-и-Эспиносе заплатить 20 тысяч пиастров за выкуп Маракайбо. «В противном случае я испепелю город, а если Вы воспрепятствуете пройти мне в открытое море, я перебью всех заложников». На столь наглую дерзость дон Алонсо ответил, что он согласен пропустить разбойников, если они возвратят награбленные ценности. «А выкуп я заплачу пушечными ядрами, которые скоро обрушатся на ваши головы».