– Да, я обязательно построю новую жизнь, но где-нибудь в другом месте!
– Да Марианна! – разозлилась подруга. – Ты так долго отравляла мне жизнь, когда мы с Германом были вместе, ты люто ненавидела меня, готова была разве что не убить, а теперь, когда он свободен – отказываешься от него?! Мне даже обидно!
– В его сердце живёт другая... Какой теперь в этом смысл?
– Ты совсем ничего не понимаешь...
– Ты сама говорила, что знаешь ту, кого он любит! А теперь пытаешься заставить меня бороться за него?!
– Глупая! Да тебя он любит!
– Он собирался объявить меня вне закона! Какая уж тут любовь?
– Но так и не объявил. Его разрывали сомнения. С одной стороны – любовь, с другой – предательство, с третьей – ваше родство. Ему было очень непросто, пойми же!
– Нет! Не верю. Я согласна со всем, что ты сказала, кроме любви! Ты ошиблась!
– Он был словно зверь, запертый в клетке. Он не знал, как ему поступить!
– Если бы в его сердце и правда была я, ты бы сказала сразу, а не теперь.
– Кто я такая, чтобы в сложные времена вмешиваться в жизнь правителей? Я не была уверена, что это знание принесет пользу.
– Тогда почему вмешиваешься сейчас? – с надеждой и отчаянием воскликнула Марианна.
– Да потому что сложные времена прошли! Нет никаких преград! Вы любите друг друга, вам нужно быть вместе!
– Ты ошиблась...
– Я видела, как он на тебя смотрит. Я не могла ошибиться.
– К тому же, его любимая рядом с ним. Я ему не нужна.
– Кто рядом с ним? – удивленно нахмурилась подруга.
– Она не отходит от него ни на шаг.
– Она уже не молода? – хитро прищурилась Элла.
– Пусть так, но какая разница...
– С гордой надменной осанкой?
– Кажется, да.
– Это лекарша, Марианна. Лучше её не найти. Ей пообещали хорошую должность и кучу золотых, если король выживет и поправится, вот она теперь и глаз с него не сводит! Сплошная корысть. А зовут её Тесса.
– Но я подумала, что они... – растерялась Марианна.
– Тебе не нужно никуда бежать! Теперь-то ты веришь?
– Не знаю... Я уже ничего не знаю.
Ночной караул зажег на стенах яркие факелы, и темные пятна людей поплыли вдоль своих участков. Луна изредка скрывалась за набежавшими серо-молочными облаками, а притихшие древесные пальмы едва покачивались от дуновения ветра. Марианна стояла у одной из них, прислонившись спиной к шершавому стволу, и наблюдала за дворцом, что медленно погружался в сон. Как много с ним было связано: радость и печаль, детство и юность, невинные шалости и большие проколы... Сколько поколений Кордов ходило по его мраморным полам, грустило и смеялось, но среди них никогда не было подкидышей. Девушка обхватила себя за плечи от набежавшего холодного ветра и вспомнила, что совсем скоро придёт сезон дождей, и тогда мир вновь изменится. Он уже начал меняться. Марианна словно ощутила наяву, как её затягивает в новую, незнакомую жизнь, где больше нельзя вести себя легкомысленно. От этого чувства охватывал страх... Что теперь будет? Какую судьбу уготовил ей Герман? Может, Элла ошиблась и приняла одни чувства за другие? Тогда как он поступит? Однажды он уже отворачивался от неё... Кто мешает поступить так вновь? Девушка нерешительно посматривала на запертые ворота и никак не могла в них войти. Кем она будет, переступив черту, где заканчивалась свобода и начинался мир людей?
Небо заволокло тучами, и холодная тьма стала ещё чернее. На её фоне дворец вдруг показался таким теплым и уютным, таким родным, будто за все эти месяцы его не сотрясали ужасные испытания. Марианна закрыла глаза, глубоко вдохнула и покинула своё безопасное укрытие. Она вышла на освещенную дорогу, что вела к воротам, и посмотрела вверх. Её наверняка заметили и теперь наблюдают за каждым шагом. Только что они предпримут? Поднимут оружие или откроют?
Девушка поравнялась с маленькой дверью, в которую обычно пропускали запоздалых слуг или стражников, но не успела постучать. Стена мигом пришла в движение, как только её рука нерешительно задержалась в воздухе. Послышались громкие приказы, скрежет подъёмных механизмов, и Марианна, затаив дыхание, смотрела, как массивные ворота затряслись от собственной тяжести и оказались высоко наверху. За ними с подчеркнутым уважением выстроился ночной караул.
– Добро пожаловать, Ваше Высочество! – произнёс незнакомец с отличительным знаком командира. – Вы наш свет во мраке! Вы наша звезда, что сияет в самую черную ночь!
Девушка вновь ощутила себя наследницей великих Кордов, хотя и удивилась чрезмерному вниманию от стражи. Она с трудом сдержала слёзы и разозлилась – в последнее время они слишком часто рвались наружу.
Марианна ответила сдержанным кивком и неторопливо пошла дальше, размышляя, как они узнали, что она – принцесса, а не бедная нищенка.
– Это она тогда меня сшибла, – донёсся сдавленный шепот за спиной.
Девушка обернулась и увидела, как старший по званию отвешивает молодому лучнику подзатыльник.
Во дворце ничего не изменилось и изменилось одновременно. Всё те же узоры, те же мозаики, тот же сладковатый запах масла, но слуги теперь смотрят с опаской, раболепно, даже те из них, кто никогда не любил принцессу, особенно её шалости. Их поклоны полны уважения и готовности исполнить что угодно, в них больше нет легкого пренебрежения, мимолетно скользящего во взгляде. Но почему? Что случилось? Неужели они знают гораздо больше её? Если так, то что?
Марианна остановилась напротив лестницы, что вела в покои матери. Герман закрыл её, завесил шелковыми тканями, чтобы ни у кого не было сомнений – туда проход запрещён. Девушка подошла к живой материи, скользящей по воздуху словно вода, и коснулась прохладной гладкой поверхности. Она вспомнила королеву, её атласные шикарные платья, повторить красоту которых не могла ни одна знатная женщина. Анна была безупречна, красива и... холодна, как лёд. Марианна с трудом оторвалась от тканей и неторопливо пошла к себе.
Двери в покои мягко распахнули молодые стражники, не смевшие поднять глаза, и девушка ступила в затемненное помещение. Внутри слабым, почти гаснувшим огнём, горела лампа – её задувал холодный ветер, рвущийся из сада, потому что никто не распорядился закрыть летний балкон.
– Нянюшка... – прошептала Марианна, когда заметила маленькую фигурку, что согнулась на тахте.
Пожилая женщина медленно выпрямилась и посмотрела на хозяйку покоев растерянным взглядом.
– Нянюшка...
Девушка опустилась рядом и кротко положила руки на колени.
– Тебе... Вам что-нибудь нужно? – стараясь не выдавать дрожь голоса, спросила Агата.
– Мне очень стыдно...
– За то, что в тебе течет кровь безвестного человека?
– Нет! – воскликнула Марианна: слова будто ударили хлыстом. – Как ты могла такое подумать?! Я же никогда ничего подобного не говорила... – она вздохнула и разбито продолжила: – Бывало, признаю. Я очень гордилась тем, что я Корд. Прости меня, я не хотела сделать тебе больно. Я понимаю, каково это услышать от родного человека, что его здесь ничего не держит, что у него здесь нет семьи... Даже если бы всё оказалось не так, даже если бы во мне текла кровь Кордов, ты бы всё равно осталась для меня самой близкой и дорогой!
Старушка подавленно всхлипнула и промолчала.
– Значит, ты моя родная бабушка? – несмело спросила Марианна и робко заглянула в лицо няни.
– Да...
– Ты столько лет несла это в себе! – девушка порывисто обняла Агату и стала качать её точно так же, как когда-то та качала её.
– Детка моя... – прошептала женщина.
– Всё, не будем вспоминать об этом! Ты же знаешь, я могу сказать что угодно! Но это совсем не значит, что я думаю так на самом деле!
– Знаю, я знаю.
– Я очень рада, что ты не моя служанка, а моя бабушка. Пожалуйста, поверь мне!
– Верю, детка, теперь верю!
– Тогда перестань плакать! – с улыбкой потребовала Марианна.
– Хорошо, не буду, видишь, уже всё прошло! – Она поспешно вытерла слёзы.
– Но почему ты не сказала мне сразу? Зачем нужно было вести на могилу, заставлять меня видеть всё это... Да ещё на глазах у этих!