Состав продолжал набирать ход. Пара стало больше, к нему примешался дым.
— Эй, стойте! — на этот раз крикнула Эва.
Нога ее провалилась ниже уровня платформы. Вытянув вперед руки, Эва рухнула ничком. Когда она смогла освободить сапог из щели и поднялась, последний желтый вагон состава уже нырял под свод тоннеля. Лодыжка заныла. Где-то хлопнула металлическая дверь.
Эва покачала головой. Не успела выпутаться из одной истории — попадает в следующую. Зачем она вылезла из вагона? Куда пошла?
А! Ерунда! Чего ей бояться? Это Стэнвенфский сектор Стены. Просто какой-то служебный полустанок, где машинист получал инструкции. Сейчас дым и пар утянет прочь, она найдет работника Железнодорожной компании. Тот пожурит ее и проводит на вокзал.
Но когда пар улетучился, Эва обнаружила, что осталась на перроне одна. В тоннеле что-то тихо поскрипывало, заставляя тревожно сжиматься желудок. Она осмотрела свою саднящую коленку: брюки не порвались. Эва надела этот костюм для верховой езды впервые — ну, вот он и прошел испытание на прочность! Теперь можно падать в нем с лошади. Да, только лошадь ее уехала в желтом вагоне. Она одернула замшевую курточку, нашла взглядом единственную дверь и решительно направилась к ней. Полутемная лестница, которая скрывалась за сеткой, вывела Эву наверх, в длинный коридор. Рабочий в голубой униформе катил по нему тележку с газовыми баллонами. Баллоны стукались друг о дружку боками и глухо звенели. Эва бросилась следом.
— Постойте, пожалуйста! Остановитесь! Простите, мне нужна помощь.
Венси обернулся, с удивлением оглядел ее и спросил:
— Как вы здесь очутились, юная госпожа?
— Поезд остановился в тоннеле, и я вышла поинтересоваться причиной. А он уехал без меня. Нелепо, правда? — Эва улыбнулась. — Вы не проводите меня на вокзал? В вагоне остались мои вещи.
— Вокзал закрыт. Сектор закрыт. Поезда идут транзитом на Оссен и Ганф, — венси отвернулся и собрался продолжить путь.
Эва едва сдержалась, чтобы не спросить, почему он так невежлив. Вместо этого она зашагала рядом.
— Как закрыт? Что значит — закрыт?
— Форменно вот так и закрыт. Двери все на замках. Законсервирован. Как вся Стена в пределах округа, кроме нескольких тоннелей, но и те заблокируют к вечеру, — в голосе рабочего звучала усталость.
— Этого не может быть! — вырвалось у нее.
— Не может — так не может. Я вам покажу путь на жилые ярусы. Мне не верите — там у патти своих йенских спросите.
— Простите. Я не хотела вас обидеть. Я просто удивилась, — оправдывалась Эва, стараясь не отставать от мужчины, который катил свою тележку дальше по коридору. — И как мне попасть в город?
— Никак, — буркнул рабочий, замедлил шаг. — Сказал же вам: закрыт сектор. Вон в углу лестница, по ней три пролета наверх, затем по коридору направо до конца. Выйдете аккурат на торговый ярус.
— Огромное спасибо! — сказала она удаляющейся спине.
Место, куда Эва попала, преодолев лестницу и коридор, оказалось неожиданно любопытным.
Свеху, с тонких, изогнутых дугой перекладин спускались затейливые светильники. Словно большие банки обмотали проволокой и на ней же подвесили. Стены украшала затейливая гравировка. Окна — если это были окна — прикрывали кованые ставни и резные металлические панно. Эва шла, задрав голову вверх, пока не натолкнулась на кованную скамейку. Сиденье ее тоже было металлическим. Жестко же…
Витрины лавок светились изнутри не хуже, чем в Центральном Городском Универмаге. В них стояли манекены, сваренные из железных прутьев. Простые платья и пальто неброских расцветок отстали от моды как минимум на три сезона. Турнюры уже год, как не носят… И банты со шляп исчезли.
Шаги гуляли эхом под высоченным потолком. Собственно, этот ярус можно было назвать, по мнению Эвы, двухэтажным.
То тут, то там в узких желобах вверх стремились лестницы с коваными перилами. Ей встретился и привычный автомат по продаже газет, вот только издание, которое он предлагал приобрести, было местным: «Вестник Стэнвенфского сектора». В центре площадки, которой окончился широкий коридор, возвышалась необычная статуя. Изготовленная из металлических брусков и прутьев, она изображала странного зверя — не то ящерицу, не то птицу.
Кажется, это чудовище из фольклора квени называлось драконом. Оно похищало людей и золото, а храбрые герои ходили добывать кто его глаз, кто зуб, кто шип с хвоста. Если задуманное удавалось, человек получал дар. Забавно, конечно, но всем же известно: дар — это врожденная особенность. Понятно, что квени не знали генетику, но наследование признаков, таких, как форма носа или губ, цвет волос или глаз не могли не замечать.