Мор достал из кармана еще тридцатку и протянул в окно телефонистки.
— Хлоя, вам плохо? Да, разъединили. Нет, не могу, Стена закрыта. Не знаю. Хлоя, послушайте внимательно! Поднимитесь в мой кабинет, достаньте из бюро серую коробку. Там порошки от простуды, антипирин, и средства от кишечной колики, на пакете написано «При спазмах, каждые четыре часа». Кассиде дайте две пилюли. Да. Две. Водой. Нет, можете не запивать, если тошнит. О, скорее бы папа приехал! Передайте ему, где я. Скажите, что со мной все в порядке, я в гостях у Брайсов. Да, он их знает. Нет, они в Стене, не в городе, я же вам только что… Хлоя? Хлоя? — она выглянула из-за дверцы кабинки. — Девушка, соедините нас снова, прошу.
— Там не отвечают, — раздраженно ответила ей телефонистка. — Не отвечают, но вас слышат.
Эва повесила микрофон и динамик на крючки и вышла к Мору. Огромные темные глаза ее прищурились, брови сошлись, лоб расчертила морщинка.
— У меня такое дурное предчувствие, — она потерла двумя пальцами переносицу. — Дома все чем-то отравились. Хлоя, наша экономка, кажется только что лишилась чувств. Папа еще не вернулся. Заезжал брат…
Мор подставил Эве локоть и вывел ее наружу. Телефонистки, как он слышал от сестер, жуткие сплетницы, а эта и вовсе не вызывала симпатии.
— Карл устроил в папином кабинете погром, — продолжила Эва уже в дверях. — Хлоя говорит: все вещи на полу, разбито зеркало. И он пытался вскрыть папин сейф. И постоянно кашлял. А уходя он ударил Герту, которая обратилась к нему с вопросом. Мор, ты можешь уговорить отца как-то выпустить меня? Мне нужно домой. Срочно.
Он остановился и задумался. Самое время рассказать ей о причине ночного визита доктора Эллусеа. Это ее не успокоит, конечно. Зато успокоит его: не рассказывая Эве правды Мор чувствовал себя лжецом. Если она будет знать об опасности, то может оставит попытки рвануть в город?
Да, наверное, нужно рассказать сейчас, а не когда она, не приведи Творец, заболеет. Раз уж эпидемия начинается… Но точно не в коридоре четвертого яруса.
— Пойдем, — он увлек Эву к лестнице.
В молчании они вернулись назад в его тесную полутемную квартиру. Мор молча предложил Эве стул, сам сел напротив.
— Господин Эллусеа приезжал ночью, чтобы обсудить с моим отцом чрезвычайное происшествие на водонапорной станции. Кто-то вылил в цистерны гремучую смесь микроорганизмов и вирусов, похищенную из университетской лаборатории. Стену тут же переключили на резервное снабжение из скважины. Такой функции для Стэнвенфа не предусмотрено. Поэтому скоро начнется эпидемия. Стена в наших секторах закрыта из-за этого. Никто не выпустит тебя. Даже мой отец. И особенно мой отец.
Он заметил, как Эва сжала кулаки и поджала нижнюю губу.
13. Виктор
Тори не мог взять в толк, почему уже ко второму заезду пародром опустел почти наполовину. После третьего сошел с дистанции его главный конкурент — Саймон Треж и несколько гонщиков «мелкой лиги». Так они окрестили ребят, которые никогда не занимали призовых мест. Очевидно, их выпускали на трассу для создания массовки, потому что в последнем сезоне призовые места делили между собой только три человека, одни и те же из раза в раз. Да и куда «Детриям», даже улучшенным, состязаться с навороченными «Хаденсами» индивидуального заказа?
— Что слышно? Проблемы? — спросил Прохвост у заправщика, мусоля незажженную сигару.
До четвертого заезда оставалось еще десять минут.
— Да, и какие-то сурьезные, господин Дименс. Ажно медицинские кареты за воротами дрома дежурют. Тут паре ваших коллег заплохело, и зрители жалуются, что их потравили…
— Уважаемые дамы и господа, — неожиданно пронеслось над головой, рупоры на соседнем столбе завибрировали. — Мы приносим свои глубочайшие извинения, но вынуждены объявить о досрочном прекращении Больших Осенних Гонок по причинам чрезвычайной важности. Победители объявлены не будут. Расходы зрителей первого и второго класса покроет страховая компания «Свиддериа и Свиддериа». Комитет по Паровому автоспорту будет рад видеть вас вновь в следующем сезоне. Уважаемые господа и дамы…
Речь зазвучала по второму кругу, словно ее записали на барабан фонографа. Заправщик как ни в чем не бывало вытащил из заливной горловины «Хаденса» воронку, закрыл свою канистру и собрался учесать прочь.
— Я не понял, — возмутился Тори.
— Усе. Нет заездов — нет заправки. Так мастер сказал. Просто я когда шел, еще было не точно. А вона — прикрыли гонки, — рабочий развернулся и направился к технической будке.