К великому недовольству южан, стараниями главы дома остров Глаффа превратился в ремонтную верфь для дирижаблей, в Узкой долине вырос механический завод, а реку Лиджию в горах перегородила гидроэлектростанция. Построенная вдали от городов, станция обеспечивала потребности завода и значительно снижала закупки Вельцгофами угля. Правительство союза негодовало. Но что отцу оставалось делать? Он не желал зависеть от Вонта и Кильмера. А земля его не источала газ.
Восточный Архипелаг смирился с участью кормушки. Фэшны растили рис и пасли скот до империи, во время ее расцвета и после ее падения. Они и впредь будут так жить: молиться своим богам и прятаться в пятом измерении. Мир меняется каждый день — фэшн остается фэшном.
Империя вскапывала дно океана, добывая нефть. И Жеарин вскапывала бы, имей она такую возможность. Любой Вельцгоф жаждал заполучить хоть миниатюрную копию Гармода. И только соглашение не трогать мертвый, но все еще опасный памятник Тихой войне, скрепляло Союз, который трещал по швам. Жеарин боялась, что если хоть одна сторона нарушит запрет…
Чуть больше двухсот лет. Союзу Свободных Архипелагов — чуть больше двухсот лет. Империя просуществовала гораздо дольше. История о том, как венси открывали и завоевывали острова, когда изобрели первый парус — наивная детская сказка. Скорее всего, они пришли с континента. Как и фэшны, как и йенцы.
А может их оттуда выгнали. Это останется загадкой до тех пор, пока кто-нибудь не решится снова повернуть ключ Адмеи. Если кто-нибудь решится…
Точно известно одно: двести одиннадцать лет тому назад на островах Северного Архипелага стремились ввысь башни из металла и стекла. Электростанции собирали молнии с небес, в которых сновали острокрылые самолёты. Сигарообразные поезда создавали облака из копоти и дыма. Бронированные корабли высотой с пятиэтажный дом бороздили океан, оставляя за собой жирные следы.
Стена тогда была всего лишь заводом, оканчивающимся на юге гигантской пристанью. Два раза в год к ней причаливал легендарный Гармод — плавучий секционный остров. Он опорожнял раздувшееся от вязкого черного груза брюхо, ремонтировался, загружался — и снова шел собирать нефть. Венси добывали её и правили миром.
Одаренные служили материалом для их машин. Дознавательные, грузоподъемные, связные автоматоны глотали нестеитовые кассеты. Опустошенные мистри получали смертельные инъекции.
Венси изобрели машины, благодаря которым могли не опасаться одаренных. Сами они жили в мире трех измерений, и лишь осознавали наличие четвертого. Длина, ширина, высота, время. Остальное пугало их. Но нестеит побеждал этот страх. Мир исправно платил венси дань своими необычными детьми.
Сопротивление создали те, кому удалось скрыть свои способности. А может те, кто обнаружил их в позднем возрасте. А может… все легенды, все домыслы. Но Сопротивление было создано. Когда мистри нашли способ противостоять действию нестеита, падение Венсианской империи стало делом времени.
Однажды оно пришло, и лучшие из одаренных проникли на Гармод. Диверсантам удалось исказить его электрический мозг, заразить машину безумием, открыть ей все десять измерений. В попытке справится с придуманной им же самим аварией, Гармод запустил программу самоуничтожения. Но этот гигант не мог бесследно исчезнуть: покорёженный, изломанный, частично выгоревший, застрявший на разных планах бытия, он затерялся в океане. Венси лишились нефти.
Останавливались машины. Умирали люди. Горели аэродромы, порты и лаборатории. Диверсия следовала за диверсией. Одаренные и сочувствующие им простые люди восстали против империи. Теперь венси боялись завтрашнего дня. Венси вздрагивали и оглядывались, даже когда находились в своих стеклянных коробках.
И однажды волна возмездия смыла их. Адмея. В трудах по истории пишут, что это — имя урагана. И только избранные знают правду.
Следом за ураганом прилетел союзный флот. Жалкий, сваренный из старья, он не выстоял бы ни в одном сражении с самолётами — но самолёты не успели взлететь. Не смогли дать отпора и корабли, раскиданные штормом.
Канцлер венси, получив информационные сводки, принял яд. Империя пала. В ее растерзанное тело впились голодные победители.