Мор мог и не ночевать в Валфи, а прямо сейчас подняться на вокзал и войти в Стену. Уточнить, принимает ли поезда Стэнвенфский сектор, и отправиться домой в первом же проходящем составе, если все в порядке.
Эва все равно не поедет с ним. Ни сейчас, ни завтра. Ни через день.
В Валфи ничего не слышали о смене власти. Губернатор Оссена здравствовал, в округе царил покой. Мор и не ждал иного…
Касси явно вознамерилась сбежать с бродячим цирком. И он не мог ее за это осуждать: пусть попробует. Жаль, конечно, если она поймет, что ошиблась и захочет вернуться — ее будут ждать пожизненные принудительные работы на шахтах. За побег. Раньше он поражался, как могут судьи-венси выносить такой приговор представителям своего же народа. Позже понял, что выбор у них был невелик. Если в Стене не поддерживались дисциплина и порядок, туда вводили патрульные корпуса. Ни правительство, ни патти виновных не искали. Казни были массовыми и показательными.
А Эва… она из другого мира. Она свободнее многих свободных йенцев еще и потому, что богата. Ей всего этого не понять.
Интересно, отец хотя бы заметил его исчезновение? Вероятно, Мэг ему подсказала, что его младший сын не появляется ни дома, ни в ремонтной конторе. А если они все заболели: папа, Мэг, Макс и близняшки? Если все-таки и во внутренний водопровод зараза попала? Мор отогнал эту мысль. Он же — здоров.
Он здоров, сидит тут, в одиночестве, и ждет утра. Утром Ян довезет их до Оссенских ворот — или как там обозначена граница этого города — Мор проводит Эву к дому губернатора. Попрощается. Она его поблагодарит…
Мор поднялся с матраса и направился к ней в комнату. Безо всякой надежды убедить ее пойти в Стену. Просто так.
Он постучал, получил разрешение войти, вошел и замер, закрыв за собой дверь. До этого момента он знал, что будет говорить, а сейчас слова вылетели из головы. Эва сидела в кресле у окна, и держала в руках одну из книг, которые одолжил ей Ян. Газовая лампа освещала подоконник и подсвечивала Эвин тонкий силуэт. Девушка смотрела на него, а Мор молчал. Как дурак.
— Проходи, — позвала она. — Я думала, все уже спят, кроме меня.
Он прошел. Подвинул лампу и присел на подоконник,
— Ты оказалась неправа, — выдавил он из себя.
Нужно же было с чего-то начинать разговор. А потом скороговоркой выпалил:
— Еще не передумала? Может все-таки в Стену? Я смогу тебя там и спрятать, и защитить, если нужно.
В последнем он не был уверен, но собирался приложить при необходимости все усилия. Даже просить помощи у отца.
— Мор, скажи, что я буду там делать? Жить за твой счет? Мотать бинты на санитарном пункте?
— А что ты будешь тут делать? Особенно, если твой друг вовсе не придумал переворот, и на одаренных вот-вот начнется охота. Ты же сама призналась, что ты — мистри.
— В том и дело, что я — мистри. И не просто одна из фокусниц, которые вытаскивают кролика с пятого измерения. И если кто-то решил развернуть против таких нас, войну — я на ней понадоблюсь.
— Ладно, оставим в стороне мое неверие в то, что ваш дар работает дальше внушения. Предположим, ты можешь читать мысли…
— Я не могу! — перебила его она. — Мне и не нужно. Любой из мистри чувствует эмоциональный настрой всех, с кем находится рядом, так что чтение мыслей — цветочки,
— А что ягодки? — усмехнулся Мор. — Что такого можешь ты, что заявляешь, будто без тебя остальные не справятся?
Эва прищурилась. Закрыла книгу.
— Тебе лучше этого не знать! — в голосе ее прозвучала надменность типичной йенской аристократки.
Зря Мор полагал, что она особенная. Рано или поздно истинная натура вылезает наружу, сколько ни держи себя в руках. Ей нужно было его расположение — она вела себя мило. А теперь необходимость пропала.
— А отчего нет? Словами ты мне точно не докажешь…
— Ну смотри, — почти оскалилась она.
Мор почувствовал себя неуютно, даже не договорил — потерял нить беседы. Ему нужно взять у Эвы книгу, открыть окно и швырнуть томик вниз. Он попытался сопротивляться этому нелогичному желанию.
Зачем? Что за ерунда? Но он так и поступил. Эва продолжала спокойно сидеть в кресле и ехидно улыбаться. Ворвавшийся через распахнутые ставни ветер пошевелил ее распущенные черные волосы. Огонек газовой лампы зловеще заплясал в карих глазах.
Мор развернулся, вышел из комнаты, спустился по лестнице. Оказался на улице. Ему захотелось вернуться и спросить, что за дерьмо она творит. Но он тут же понял, что должен найти книгу. И принести ее Эве. Он не собирался делать ничего из того, что уже совершил. В висках застучало. Тогда он обошел здание гостиницы, подобрал томик и поспешил назад.