Гильдия Игроков.
Не знаю, было это реакцией на апокалипсис, своеобразным отказом от серьёзного восприятия случившегося, или наоборот — полным принятием последствий и новых правил жизни, но Гильдия занималась в основном сбором наград с системных активностей. В ней было очень мало народу, но ни одного человека, не прошедшего инициацию, в результате чего их общая боевая мощь оценивалась системой на внушительные семь единиц значимости для главной базы группировки.
Я давненько не смотрел на карту, а ведь там постоянно что-то происходило. И большую часть этих событий посещали бойцы Гильдии Игроков. Судя по отчётам разведки Лукина, эти ребята действительно воспринимали себя игроками, проходящими компьютерную игру на запредельном уровне сложности, где смерть случается один раз, окончательно и бесповоротно. Однако, это не повод отказываться от возможности стать сильнее и банально поразвлечься.
Гильдии не требовалось много еды, а лагерь не претендовал на точки интереса, но вот за рекрутов обе группировки конкурировали жёстко. Гильдию бесило, что лагерь «допечатывает» бойцов практически нахаляву, к тому же каким-то странным способом. Большая часть заданий вообще-то исчезала после одного выполнения, и абсолютно все задания закрывались после третьего захода.
Я проверил логово тролля, и увидел, что оно никуда не делось. Надо будет в следующий раз взять с собой побольше народу, а то мало ли сколько раз мне дадут его выполнить…
Словом, хороших отношений между сильнейшими группировками не сложилось. А в последнее время гильдийцы повадились нападать на продуктовые рейды лагеря и отбирать у них жратву, потому что ресурсов оставалось всё меньше, а искать их нужно было в максимально неочевидных местах.
С одной стороны, Лукин мог просто прекратить посылать бойцов за продуктами, а с другой… Чем их в таком случае занять — покраской травы в зелёный цвет? К тому же Боярин, хоть и не слишком высокого звания военный, кое-что понимал в стратегии. Всё, что он не присвоит, будет присвоено врагом. Как я когда-то не хотел решать все проблемы лагеря разом, так и он не хочет помогать Гильдии и третьим силам решать проблему с питанием.
Словом, все так не хотели войны, что она стала неизбежной. Ну и Лукин, конечно же, намеревался в ней победить. Для этого у него было припасено два козыря. Первый — наличие в его лагере некромеханика, который мог заставлять зомби делать некоторые простые действия, а также модифицировать нежить под возникающие задачи. Так появились зомби-мины и зомби-подлодки. Первые снаряжались одной-двумя гранатами, довозились до места закладки на машине и выбрасывались на улице, весьма убедительно изображая из себя трупа. Когда к ним подходил человек, они вцеплялись в него и подрывали гранату. Подлодки же занимали позицию в укрытиях и выскакивали на проходящих мимо чужаков с разнообразным холодным оружием, вживлённым в их руки. Эти меры делали возможные контратаки на лагерь крайне затруднительными, так что стратегическое преимущество Лукина нарастало с каждым днём.
Ну а вторым козырем был… я. Мне об этом пока не сообщали, но в какой-то момент я бы получил предложение, от которого нельзя отказаться: как насчёт присоединить к себе вооон тех придурков? Правда, на роль «придурков» изначально планировался кто угодно, но только не Гильдия. До вчерашнего налёта на «мирное население»…
Девяносто семь погибших, сорок раненых, несколько десятков пропавших без вести.
Лукин собирался нанести удар возмездия в течении суток с момента нападения, и даже не сомневался, что я помогу ему в этом. Погибли ведь, по сути, мои люди.
— Нет. — ответил я.
— Что значит «нет»? — командир лагеря хмуро посмотрел на меня.
— Можешь называть меня штабным щеглом, но ситуация здесь куда сложнее, чем тебе видится. Как минимум… У них есть боец, не уступающий мне по силе.
— Предоставь его нам, он не справится с десятком врагов одновременно. — возразил один из адъютантов.
— Это верно, но мы ставим себя в крайне невыгодную позицию. Я придумал вариант получше.
— Например?
— О, очень просто. Я вступлю в Гильдию Игроков.
— Слушай, ты, конечно, мудак редкостный, но ты уверен, что твоё общество можно считать достаточной местью за сотню трупов? — Лукин был в ярости от услышанного.